Гермоген. Это уж очень скользко, Сократ.

Сократ. Милый мой, разве ты не знаешь, что имена, присвоенные первоначально, уже давно погребены под грудой приставленных и отнятых букв усилиями тех, кто, составляя из них трагедийные песнопения, всячески их изменял во имя благозвучия: тому виной требования красоты, а также течение времени. Так, в слове "зеркало" разве не кажется тебе неуместной вставка этого ? Однако, я думаю, это делают те, кто не помышляет об истине, но стремится лишь издавать звуки , так что, прибавляя все больше букв к первоначальным именам, они под конец добились того, что ни один человек не догадается, что же, собственно, данное имя значит. Так, например, Сфинкса вместо "Финкс" зовут "Сфинкс" и так далее.

Гермоген. Да, это верно, Сократ.

Сократ. Так вот, если кто и впредь позволит добавлять и отнимать у имен буквы как кому заблагорассудится, то с еще большим удобством всякое имя можно будет приладить ко всякой вещи.

Гермоген. Это правда.

Сократ. Конечно, правда. Однако, я думаю, тебе, мудрому наставнику, следует соблюдать меру и приличие.

Гермоген. Охотно бы соблюдал.

Сократ. Да и я бы, Гермоген, охотно это вместе с тобою делал. Однако, бесценнейший мой, не требуй слишком строгого рассмотрения, иначе

Ты обессилишь меня, потеряю я крепость и храбрость.

Ведь я подойду к вершине всего того, о чем я говорил, когда вслед за искусством мы рассмотрим всякое ухищрение вообще. Ухищрение, мне кажется, есть знак устремления к большему, слово же "величина" близко к слову "много". Так вот, из этих двух слов - "мекос" и "анейн" - и состоит это слово - "ухищрение". Однако, как я уже здесь говорил, следует подойти к вершине нашего рассуждения: нужно исследовать, что значат имена "добродетель" и "порочность". В первое из них я еще не проник своим взором, второе же мне кажется вполне ясным, так как оно согласуется со всем, что было сказано раньше. Ведь раз вещи движутся, то все, что в этом движении плохо, порочно , и есть порочность. И когда нашей душе случается неправильно устремиться к вещам, то и это как частный случай носит наименование порочности. А что это значит - "порочно двигаться", мне кажется, ясно выражено и в слове "трусливость", которое мы еще не разбирали, как бы перескочив через него, с тогда как следовало рассмотреть его после "мужества". Мне кажется, мы перескочили и через многое другое. Так вот "трусливость" означает "чрезмерно крепкие узы души", ведь приблизительно такой смысл заложен в слове "чрезмерно", выражающем некую "мощь". Так что трусливость, вероятно, и есть величайшая, чрезмерная скованность души, как, скажем, и затруднение, недоумевание есть ало, а также, видимо, все, что метает идти вперед и передвигаться. Так что ясно: "порочно двигаться" выражает сдерживаемое и затрудненное передвижение, и, когда это происходит с душой, та преисполняется порчи. Если же всем этим вещам будет имя "порочность", то противоположное ему, видимо, будет "добродетель". "Добродетель" означает прежде всего а легкое передвижение, а затем и вечно свободное течение, полет доброй души, так что, видимо, "добродетель" получила имя от вечного, неудержимого и беспрепятственного течения и полета. Правильно поэтому было бы называть ее "вечная добродетель", а может быть, "избранная" как наиболее желанное состояние, сокращенно же она зовется "добродетель". Может быть, ты опять скажешь, что все это я сочинил. Но я утверждаю: если сказанное прежде об имени "порочность" правильно, то и это имя - "добродетель" - правильно.

Гермоген. А что такое "зло", которое ты много раз упоминал в связи с прежним? В чем значение этого имени?

Сократ.