Теперь, когда она преодолела  самое трудное препятствие – смогла увидеться и уговорила Кристиана поговорить с ней – она почувствовала себя в состоянии сосредоточиться на деле.

Что было, безусловно, лучше, чем сосредоточиться на нем.

Позволить себе наблюдать за ним, направляющимся к ней с невыразимой изящностью через всю комнату, явно было ошибкой. Вся сила, заключенная в одном мужчине, мужчине с живыми цепким взглядом, что можно было расценить как самое меньшее-  опасность, могла отвлечь любую живую женщину. Ее больше всех остальных. Тем не менее, сегодня она должна преодолеть прошлое наваждение и иметь дело с этим мужчиной.

По выражению его лица редко можно было что-либо понять, так мало, что невозможно было смягчить жесткие черты его лица, острые скулы, длинные плоские щеки, строгие черты лица – большие серые глаза, широкий лоб, прямые коричневые брови, удивительно густые ресницы, тонкие точеные губы и решительный нос. Квадратный подбородок свидетельствовал об упорстве, которое обычно скрывалось под покровом легкого очарования.

Шарм и изящество всегда давались ему легко, что она, будучи Вакс, которые всегда учитывали все нюансы внешности, ценила достаточно высоко.

Тем не менее, Кристиан продолжал воздействовать  на нее; во всяком случае, влияние, которое он оказывал на нее, на ее чувства, было сильнее, чем она помнила. Литиция очень хорошо знала, насколько глубоко она его по-прежнему любила,  но она забыла, все те физические аспекты, пришедшие с этой душевной связью.

Они не находились так близко друг к другу в течение целых двенадцати лет. Ее решение держаться от него на расстоянии, когда маркиз вернулся в аристократические круги, несомненно, являлось мудрым; даже на расстоянии шести фунтов, разделяющих их, она почувствовала, как у нее перехватывает дыхание.

Достаточно, чтобы заставить ее чувствовать головокружение только от ожидания его прикосновений. Ее нервы напряглись в предательском ожидании.

В ожидании того, что никогда не осуществится.

Не сейчас.

Не после того, как она вышла замуж за Рэнделла.

Пристальный и сосредоточенный взгляд его серых глаз остановился на ней.

- Почему власти так уверенны, что убийство совершил Джастин? Он был там?

У Литиции затеплился уголек надежды, что он поможет ей, так как задаваемые Кристианом вопросы служили хорошим предзнаменованием.

- Очевидно, он назначил встречу Рэнделлу вчера  вечером. Глупый дворецкий Рэнделла, который не одобряет всех членов семейства Вакс, и Джастина в частности, был только рад указать на него как на преступника. Но вы знаете так же хорошо, как и я, что Джастин никого не убивал.

Кристиан поймал ее взгляд, увидев в нем гнев и беспокойство. Ее тревогу.

- Вы не верите, что он  мог это сделать. Возможно, и я не верю, что Джастин может совершить убийство. Однако это не означает, что он этого не совершал.

Насмешка над Ваксами была опасным занятием, но на этот раз она не отреагировала на колкость. Что лучше всяких слов показало маркизу, как сильно она обеспокоена. И, не смотря на театральность, которая являлась наследием ее семьи и была известна как «мерзкий характер» без особой причины, Литиция не была женщиной, беспокоившейся понапрасну.

Это объясняло, почему она обратилась к нему за помощью. К человеку, которого она знала. К тому, кто никогда не мог ни в чем ей отказать. Даже в своем сердце.

Литиция притягивая к себе его взгляд, спросила своим низким, хрипловато - соблазнительным голосом:

- Вы поможете?

Кристиан посмотрел в ее глаза и понял, что она не знает каким будет его ответ. Не знает, что он находится у нее в плену. А это означает…

- Во сколько вы оцениваете мою помощь вам? – приподняв брови, спросил он.