– И кружевное белье? Черные чулочки на ажурной резинке, на подтяжках, алый пояс и бюстгальтер?

– Если вы пожелаете... Самое лучшее...

– Вы развратник! У вас много мужчин?

– Ни одного. Второй день я думаю только о вас...

– А СПИД? Я ужасно боюсь СПИДа.

– Я привезу вам справку...

– По-моему, у меня увяз коготок... В каком-то фильме один гомосексуалист говорил: "В жизни надо все попробовать". Эти слова засели во мне...

– Так я к вам приеду?

– Не сегодня... У меня – менструации, – не смог сдержать Смирнов своего площадного юмора.

– А когда же? – посмеявшись, спросил Борис Михайлович.

– Скажем... скажем послезавтра в десять утра... Сможете?

– Конечно! А куда?

"По-моему, в самый раз переходить на женский род", – подумал Смирнов и выдал:

– Куда приехать, я скажу вам завтра вечером. Да, я хотела бы, чтобы вы приехали один. Терпеть не могу этих людей в черном, даже если они в ста метрах за углом. Они как свидетели, как судьи. А я хочу просто по-человечески... Под небом и чтобы никого рядом...

– Под небом? Вы имели в виду в шалаше?

– Я имел в виду – под Богом... Давайте теперь прервемся, мне надо принять ванну, а вам – постучать кулаком по столу.

– Постучать кулаком по столу?

– Ну да. Вы же большой начальник.

– Я сегодня всех премирую.

– Я рада, что кому-то будет от меня хорошо. До свидания, милый.

25. Загонит по самые печенки

Положив трубку, Смирнов закурил (не дамский "Вог", а "Золотую Яву") и принялся обдумывать закончившийся разговор. Явных ляпов вроде не было. Смущало одно – неужели этот зубр криминальных лесов полезет в ловушку с расстегнутой ширинкой? Неужели не подстрахуется? Не оставит главе своей СБ хотя бы адрес?

Нет, не оставит. Не должен. Если оставит, то ему придется объясняться и ломать себе кайф. А как он уйдет от своей охраны? Его проблемы. Тем более, что ждать его будет Стылый, Стылый, с намазанными губами, в пеньюаре и ажурных колготках с очаровательным отверстием на заднице.

Телефон... Можно его запеленговать? Наверное, да. Но пусть об этом думает Стылый. Все это технические детали, пусть решает...

Наверху заходили.

"Маша? Давно не было ее слышно. Может сходить за солью? Или постучать шваброй по потолку? Нет. Никаких Маш, которые сегодня спят с тобой, а назавтра выходят замуж за товароведов. Надо звонить Стылому, и ехать с ним искать квартиру".

* * *

Стылый приехал через полчаса. Довольный, энергичный. Сказал, что все в ажуре – его ни в чем не подозревают. Подозревают Соболева. Считают, что он "скурвился". То есть переметнулся на сторону Джульетты. Тем более, что, как выяснил начальник Службы безопасности, она сегодня утром неожиданно переехала в другой отель. Покормив его бутербродами, Смирнов рассказал, на что он ловил и поймал Бориса Михайловича. Шура посмеялся, посматривая на усатую и мускулистую "наживку":

– Нет, мировое театральное искусство много потеряет, если я банально поковыряюсь у него в печени простым кухонным ножом. Прелагаю сыграть нашу драму на всю катушку. Давай, нарядим тебя в чулочки-носочки, подкрасим, и ты бросишься на грудь Бориса Михайловича прямо в прихожей. Клянусь, он умрет от страсти, то есть от страха – сердце у него слабое!

– Я думал тебя нарядить. Эффект будет большим, – Смирнов уже претила ситуация, в которую он попал. Минуту назад он в который раз вспомнил, как Стылый впервые попал в его квартиру.