– Ну, не из любой, – десятник ненадолго замялся. – Но думаю, что смогу. Мне б потренироваться, пушки-то есть!

– Пушки-то есть, – в тон ему протянула девчонка. – А вот снарядов лишних нет. Не забывай, я своим Полем много не наделаю – тяжелы больно.

– Да знаю, – Кирилл потянулся, невольно заражаясь исходящей от Лексы радостью, легкой и беспечной. Наверное, так радоваться могут только совсем юные девушки и дети.

– Денек-то какой! – кивая на амбразуру, громко вскричала девчонка. – Солнечный, теплый. Наверное, один из последних такой… все же не за горами ноябрь. Ну, что ты тут киснешь, Кир! Айда на улицу, погуляем… приемы повторим. Кстати, кто-то обещал научить меня пользоваться пращою.

– Так ведь учил уже!

– Ага! Надоело?

– Да не надоело… А, что с тобой тут трещать… Уговорила. Пошли!

На выходе их уже дожидался Дэм. Лекса поморщилась, но ничего не сказала. Дэм почему-то всегда знал, когда Кирилл с Алексией соберутся куда-то идти, и всегда к ним присоединялся. Так вот и ходили – втроем. Вот и на этот раз…

– Пошли за канал, к Цитадельской? – первым предложил Дэм.

Похожий на извивающуюся змею Кронверкский канал, тянувшийся поперек всего острова, был восстановлен еще в прошлом году и ныне сиял на солнце синей холодной водичкой. Через канал был перекинут мостик, конечно же, охранявшийся, но в спокойное время больше так, для вида да на всякий случай – мало ли что? Но как ни крути – пост. Для некоторых – очень даже важный.

– Стой, кто идет?! – выкрикнул стоявший на часах матросик.

Грозный штык винтовки Мосина покачивался высоко над его головою, сам же часовой был настолько юн, что одним своим видом невольно вызывал улыбку. Мальчишке можно было дать лет тринадцать, а может, и того меньше. Круглое улыбчивое лицо, которому пацаненок безуспешно пытался придать самый суровый и неприступный вид, широкие матросские брюки, великоватый, явно не по размеру, бушлат, подпоясанный ремнем с ярко начищенной – с якорем! – бляхой. И верх гордости – бескозырка с золоченой надписью «Стерегущий». Был в довоенные времена такой корабль, назывался – эсминец. И угодившая когда-то в синее Поле бескозырка явно осталась с него. Встречались головные уборы и с других кораблей – «Рюрик», «Марат» и даже – «Октябрьская революция».

Парнишка, конечно же, прекрасно знал всех троих, однако, надлежащим образом исполняя Устав Гарнизонной и Караульной службы, велел всем остановиться и запросил пароль.

– Рюрик, – усмехнулся Кир, не далее, как вчера тот самый пароль по команде и предложивший.

– Милютин, – вытянувшись, тут же отозвался часовой. – А времени сколько, не знаете?

– Следует спрашивать не «сколько времени», а «который час», – проходя мимо, не преминула заметить Лекса. Еще ей очень хотелось щелкнуть часовенка по носу, чтоб не очень-то зазнавался, и девушка еле-еле сдержалась.

– Ну, скажите, – не отставал парнишка. – Часов десять есть уже?

– Пол-одиннадцатого, – Кирилл бросил взгляд на наручные часы, только вчера полученные в награду за проявленную смекалку в отражении недавней атаки береговых разбойников-мутов.

– Время-то мы знаем, – неожиданно вступил в разговор Дэм, как всегда – хмурый. – А вот ты, салага, Устава не знаешь ни хрена! Придется доложить твоему командиру.