Выбора не было. Привезенного Данилой оружия не хватало. Еще больше не доставало боеприпасов, а стычки не прекращались, лишь затихали временами, чтобы затем усилиться резким всплеском. Вот и отправили посольство к маркитантам. Вдруг продадут по приемлемой цене? Любое количество, даже малое, намного лучше, чем ноль. Пусть не ноль, – имелось же кое-что, – но разве оружия достаточно бывает? Это уже вопрос выживания, а в таких делах оправдан любой риск и любые возможные потери.

И вот теперь ни ушедших разведчиков, ни известия, удалось ли им договориться…

– Я все равно пойду. Если не выручу, хоть узнаю, что с отцом, – упрямо сказал Денис.

Был он широкоплеч, как все дружинники, ловок, силен. Волосы не темные, не светлые, небольшая бородка, округлое лицо. Мстислав выглядел так же, только черноволос да ростом чуточку ниже друга.

– Ты это… Куда ты пойдешь? Повторишь весь его маршрут? А ты его знаешь? И вообще кто-нибудь? Они же могли свернуть в любом месте, обходя какую-нибудь гадость. Стоянку нео, пост био, в общем, мало ли что? Заблудиться, в конце концов. Прямой дороги нет.

– А что еще делать? Ждать? Я чувствую – отец жив! Понимаешь, чувствую!

– Успокойся, Денис. Дружинник обязан быть спокойным.

– Там мой отец!

– Ты это… Я понимаю, но для князя там четверо дружинников, и рисковать из-за них другими…

– Я один пойду, – решительно ответил Денис. – Одного меня он отпустит. А не отпустит – все равно. Не могу сидеть и ждать…

Они беседовали, стоя у дружинного дома, благо, до дежурства времени хватало, тренировки позади, и время считалось свободным.

– Один-то что сделаешь? Да и где будешь искать? Москва велика. Пройдешь по соседней улице и не заметишь. Ты это… Шансы хоть посчитай!

– Все равно, – упрямо повторил Денис. – Где-нибудь найду. Не их, так хоть след.

К сожалению, люди далеко не всегда руководствуются здравым смыслом. Порою куда важнее эмоции, затмевающие разум, заставляющие делать то, что является нелогичным.

– А о последствиях подумал? Самовольный уход могут счесть дезертирством вне зависимости от причин и благих намерений, – напомнил Мстислав.

– Мне все равно. Победителей не судят. А с проигравшего спросу нет. Там мой отец. Я же больше никого не зову. Но не хочу, чтобы он навсегда значился без вести пропавшим. Не по совести это.

О том, что результаты переговоров с маркитантами были очень важны для Кремля, молодой дружинник не вспоминал. Хотя как раз упор на необходимость узнать итоги мог бы подвигнуть князя хоть что-то узнать о судьбе пропавшего посольства. Но тут уж – что кому важнее.

– Зовешь, нет, но я-то с тобой, – без тени рисовки заметил Мстислав. – Не бросать же одного.

– Спасибо, – растрогался Денис. – Вдвоем… Я думаю, надо уходить ночью пешком. Главное – чуть от Кремля отдалиться, переночевать где в развалинах, чтобы по темени не переть, а с первым светом отправляться в дорогу.

Ведь на то и друг, чтобы в трудную минуту быть рядом. И когда ты совершаешь нечто нехорошее – тоже.

А как еще назвать самовольный уход из крепости? Важна не причина и не цель, а лишь факт. По факту название этому одно – дезертирство. Дальше выбор будет очень прост. Или найти посольство и вернуться с ним, или не возвращаться вообще. Общество держится на выполнении обязанностей всеми его членами. В противном случае оно разваливается со страшной скоростью.