Зато детвору возможность прокатиться на «Тайфуне» привела в настоящий экстаз. В какой-то миг мне показалось, что я оглохну от восхищённых криков.

Данара рассадила малолетних пассажиров по креслам. Подогнала по фигуре ремни и позаботилась о том, чтобы пристегнуть каждого.

– Порядок! – объявила она.

– Побудешь там, ладно, – попросил я, понимая, что никто из нас не справится с этим делом лучше Данары.

Она сдержанно кивнула.

– Ну что, бригада ух! Поехали? – обратился я к ребятне.

– Поехали! – обрадованно заголосили из десантного отсека.

– Тогда держитесь! Прокатимся с ветерком!

Я посигналил, привлекая к себе внимание, и повёл машину к открытым воротам.

«Тайфун» взял курс к Царицыно. Бронеавтомобиль шёл в голове колонны, я плавно держал скорость, наблюдая за тем, чтобы подводы не отставали.

Данара окончательно прописалась в десантном отсеке, где развлекала и успокаивала малышню. Я попросил её покормить ребятишек, и она стала вскрывать несколько прихваченных с собой сухпайков (их я тоже предварительно восстановил в Поле Смерти). На какое-то время десантный отсек превратился в филиал школьной столовой.

Я усмехнулся:

– Надо было покрасить «Тайфун» в жёлтый цвет.

– Зачем? – недоумевающе вскинулся киборг. – Это же демаскирует нас.

– Да так, шутка юмора. Когда-то детвору развозили на школьных автобусах. Они были жёлтого цвета.

– Аналогия понятна, – протянул киборг.

Тут к нам в кабину полез мальчуган лет десяти, он бесцеремонно плюхнулся на место Данары и с хитрым прищуром спросил, обращаясь ко мне:

– Дядь, дай из пулемёта бахнуть.

– Я мамке твоей скажу, она тебе бахнет, – изобразил суровое лицо я.

– А у меня нет мамки, её сёдни убило, – сказал сорванец. – И папку тоже. Меня Митрофан к себе взять грозился.

К горлу подкатил ком. Я сглотнул и с деланым спокойствием произнёс:

– Я тебе потом дам выстрелить, когда приедем. А пока… – Я подхватил пацана и посадил себе на колени, – вот, держись крепче. Знаешь как оно называется?

– Нет!

– Рулевое колесо. Давай крути. А я тебе помогать буду.

Мальчуган довольно взвизгнул. Вцепился в руль двумя руками и не выпускал до тех пор, пока не показался первый пост царицынских.

Растерянные стрельцы не знали, что делать: то ли палить по нам из ружей, то ли уносить ноги. Я помог им определиться, поднеся к губам переговорное устройство. Нажал на тангенту и заговорил, зная, что внешние динамики донесут до стрельцов мои слова:

– Парни, не дрейфить! Это Игорь Долганов вместе с Сержантом на коробчонке прискакали. Разбирайте завал. А то, понимаешь, не пройти, не проехать.

Стрельцы суетливо забегали, освобождая дорогу, перекрытую деревянными рогатками.

У стен Царицыно нас уже встречала целая делегация, вместе со Степанычем.

Мы вышли из бронемашины, пожали руки. Бывший мой учитель с завистью оглядел «Тайфун» и сложенные в нём запасы:

– Гляжу, прибарахлились.

– Есть маненько. Не волнуйся, мы с тобой поделимся, – заверил я.

– Неужели броневик отдадите? – присвистнул Степаныч.

– Даже не надейся. А вот оружия и боеприпасов подкинем.

– Ещё и людишек в придачу. – Степаныч окинул взором телеги с надеждинскими. – Это сколько ж ты мне ртов в Царицыно притаранил?!

– Хочешь сказать, что не прокормишь? – нахмурился я.