— Спирт… есть, — прохрипел Данила. — Но мало… и он… не для питья…

— Хреново, когда не для питья, — сказал Снайпер, плеснув из фляги себе на руки и на шовный материал. — И что у вас вообще есть, в Кремле вашем?

Данила продышался — и рассказал все. Есть ли смысл таиться перед человеком, который, считай, дважды тебе жизнь спас, а сейчас зашивает разорванное плечо?

— Ясно, — кивнул Снайпер, выслушав рассказ. — И что, у вас там все такие как ты, прыгучие богатыри поперек себя шире?

Данила удивленно осмотрел себя. Свой рост и вес он всегда считал средними, были в разведке реально богатыри, практически не уступающие нео ни силой, ни ростом. Это пахари да мастеровые в основном на Снайпера телосложением похожи… О чем и сказал. Но Снайпер уже думал о другом, уставившись в костер, словно хотел рассмотреть что-то в языках пламени.

— И что, вокруг вас вообще больше людей нет? — спросил он наконец после недолгой паузы.

— Не знаю, — сказал разведчик. — Из дальних разведрейдов люди не возвращаются, потому мы их давно прекратили. А вблизи Кремля людей не видели уже лет сто. Раньше, говорят, приходили убогие, в Полях Смерти покалеченные, но им ворота не открывали, гнали.

— Правильно, — кивнул Снайпер. — Здоровые члены общества берегли себя от заразы.

Что-то в его голосе Даниле не понравилось.

— А что ты бы сделал? — вступился он за предков. — Впустить облученного, от которого дозиметры зашкаливали? Чтобы потом все остальные перемерли?

— Не знаю, — сказал Снайпер. — Вопрос тонкий, не мне судить.

— И ты сам-то откуда такой взялся? — продолжал Данила, слегка заведясь то ли от выпитого спирта, то ли от темы разговора.

— С Украины, если тебя это так интересует. А какой «такой»?

Что такое «Украина», Данила не знал. Поэтому, чтобы не выглядеть блаженным в чужих глазах и не переспрашивать ответ на каждый вопрос, просто добавил:

— Ну, весь из себя стрелок шибко меткий, в экипировке, со старым оружием, для которого патронов немерено…

Снайпер усмехнулся:

— Что ж, второй номер, ты имеешь право знать. Хотя, думаю, это знание ничего тебе не даст.

— Посмотрим, — буркнул Данила, скрипнув зубами.

Шил Снайпер мастерски, это чувствовалось, но при этом особо не миндальничая с раненым. А после темы с предками вообще взялся класть швы, словно валенок штопал.

— Начнем с того, что однажды один умный человек объяснил мне устройство мира. Вернее, миров, один из которых, согласно закону симметрии, есть практически точное отражение другого. Но в то же время в каждом из миров имелись незначительные отличия, которые создавали сами люди. Сам понимаешь, поколебать устройство мира достаточно сложно, море энергии требуется. Но предкам это удалось — с помощью ядерных взрывов. И сегодня в моем мире значительная область Украины представляет собой то, во что превратился сейчас твой мир — выжженную радиацией пустыню с жуткими мутировавшими жизненными формами, приспособившимися существовать в той пустыне.

— А другая часть? — спросил Данила, на некоторое время забывший о боли. «В моем мире»? Что это значит? Но об этом потом, когда Снайпер договорит. Судя по его характеру, может просто послать куда подальше и закрыться, как раковина живоглота.

— С другой частью пока все нормально — если, конечно, считать нормой отсутствие ядерной войны. В твоем же мире, как я понимаю, в прошлом произошло непоправимое. Да так произошло, что вы тут, похоже, загибаетесь понемногу.