|
Придумали, как цемент замешивать, чтобы плотность евоная была в четыре раза выше. Прежний бетон так долго нефть не держал. Коррозия получалась, вот как. А еще эти умники сообразили, как вредную серу из нефти удалять. А другой умник, не из Москвы вовсе, придумал вроде бы простую штуку. Придумал смесь, называется «диф-фузи-онный барьер», уф. Смесь в пустые баки до нефти заливали и стенки ею обливали, а потом и нефть сверху поливали, ага. Вроде воска, чтобы бетон не портить. Батя еще сказал — жаль, нет у нас таких тех-но-логий. Ну чтобы двести лет баки не гнили. Взламывать корку эту могем, а новую сварить — никак…
— Стойте, мы с вами! — Нас догнали мужики из патруля. — Что, испугались? — спросил их Бык. — Гони их в шею, десятник. Но я не стал прогонять. А зря. Прогнал бы — может, живы остались. Потом мы увидели дыру. Вот так дыра, туда на коняке ускакать можно! Дыра была ниже нашего кольцевого коридора, на минус четвертом этаже. Из нее земля комьями сыпалась, вода текла ручьем и внизу уже пол затопила. Теперь глазья к малому свету попривыкли, так я различать стал, какой же громадный бункер! Оказалось, под нами, вокруг нефтяных баков, еще три коридора поясками идут, ага. И от каждого ходы в стороны, только там, ешкин медь, мрак. Сразу стало ясно, как сервы пролезли внутрь. Там была трещина, на глубине. Видать, повело основание, или как еще сказать. Треснуло, но нефть не пролилась, зато дыра расходиться стала все шире. Было видно, ее заливали раньше свежим цементом, наверное, с Асфальта подвозили. Дык ясное дело, теперь я вспомнил! Я ж еще мальцом был, когда с Асфальтом разругались. Вспомнил, как батя волновался, дадут нам еще шесть телег цемента или нет. Видать, инженеры тогда уже трещину заделать пытались, да вслух про то не болтали. Заделали, а она, вишь, гадина, снова расползлась… Под дырой мостки прогнулись, обвалились вниз, потянули за собой сваи с фонарями и проводкой. Там лежала вторая берегиня, засыпанная обломками. Ноги у ей в сторонке лежали. — Позвонить нам успели, лихие девки. Не позвонили бы — конец тогда… — Старший патрульный перекрестился. Тут что-то загудело ниже нас, нехорошо так загудело. То тонко, а то, ешкин медь, басом. Я сперва не понял, на что этот звук похож. — Дуй назад, к оружейке, — приказал я молодому патрульному, тот все смотрел на ноги оторванные, наглядеться не мог. — Эй, дурень, ты меня слышишь? Пусть сюда бомбы с порохом тащут. Вон дыра какая. Ее взрывать надо, потом цементом заливать. Пока еще кто не пролез. И механиков пусть шлют, воду откачивать. Мы идем за могильщиками. Вон туда, где «В-4». Ты слыхал, чо я говорю, или тебе башку в плечи вбить? Молодой как того и ждал: — Ага, слыхал, ну я побег, да? — Беги… Давай все вниз, за мной! Картечницу дал я Ивану поносить, ага. Больше пуда весит, плечо уже заныло. Сам первый по мосткам вниз полез, баллоны стал принимать. Ярусом ниже стало видать, куда роботы проклятые делись. Они же широкие, боками железными плитку со стен посдирали. В коридор темный убегли. Ну чо, огнемет на тележку мы собрали — и за ними. И только мы в коридор сунулись — ка-ак впереди заревет, как завоет! Там темно, не видать, от воя ухи разом заболели и зубы зачесались. — Бегом! За мной, бегом! В тыл к ним зайдем! Нельзя их взад выпустить! Снова завыло, жуть как тонко, у меня аж в пузе затряслось. И пылища откуда-то навстречу полетела. — Сверлят, что ли? Никак сверлят, братцы? — забормотал Бык. А мне точно кувалдой промеж ушей кто врезал. Мигом вспомнил, что за гадкий вой. Точно так сверлят на Автобазе, когда станок как следует разогнать сумеют! — Бегом! — крикнул я. |
