Наконец Президент медленно заговорил:

— Трудно, Савелий Кузьмич, объяснить все быстро и понятно… Тут сам черт голову сломит! Накрутили, понимаешь, навертели. Думают, старик? Думают, я уж совсем никуда не годный? Я им еще всем покажу, кто годный, а кто не годный! Я, понимаешь, Президент России, а не старик беспомощный!

Савелий внимательно слушал: он понимал, что Президенту надо просто «спустить пар», выговориться, отвести душу. А уж потом можно и о деле спокойно поговорить. Хотя, конечно же, для него не было тайной, кого имел в виду Президент, говоря «они», «им». И видно, дело того заслуживало, раз Президент не мог себя сдержать при чужом в общем-то человеке.

— Значит, так, Савелий Кузьмич… — Президент медленно выпил сок и поставил бокал на столик, — разговор у нас, учтите, будет не государственный, а сугубо личный. Ни начальник моей охраны, ни даже моя жена не в курсе того, о чем пойдет речь. А вызвал я вас, чтобы разобраться в одной катавасии. Дошло до меня, что у моих помощников рыльце, как говорится, в пушку: дескать, наворовали себе миллионы и держат их за границей. Виллы, понимаешь, покупают себе, яхты… Вот такая загогулина, понимаешь… Да вы и сами, наверное, об этом слышали — газеты небось читаете?

Савелий кивнул: еще бы он об этом не слышал! Да у него малютинский портфель набит документами как раз об этом!

— Ну, тогда, — продолжил Президент, — мне особо распространяться ни к чему. Короче, я в это все не верю. Я лично людей подбирал, человека к человеку! Я их как облупленных знаю. Но чем черт не шутит, нет дыма без огня: может, кто и сшустрил, может быть, и прилипло кому к рукам что не положено. В общем, надо разобраться во всем! Дело щекотливое, официально пока не могу ходу дать: это же значит, людям своим не доверять, обидеть их. Но уж если я точно узнаю, что кто-то из моих замарался, выгоню с треском, да еще и под суд отдам, пусть народ видит: Президент не позволит, чтобы страну обворовывали всякие там… Но мне надо знать обо всем точно, без разных выдумок. Так вы, Савелий Кузьмич, поможете мне прояснить ситуацию? Я вам доверяю, вы человек надежный.

— Спасибо за доверие! — Савелий даже встал с кресла, когда понял, в чем именно состоит просьба Президента. — Я сделаю все, чтобы вам помочь!

— Заранее благодарен. А то я уж и не знаю, кому верить теперь: своим или газетам! Там складно пишут, вот только документа ни одного настоящего не приводят, понимаешь. Мне, Савелий Кузьмич, документы нужны конкретные, я теперь только им и верю… Факты — упрямая вещь, против них не попрешь! Верно?

— Будем искать.

— Ну что ж, действуйте.

— А как же…

— Связь со мной держать будете через Виктора Илларионовича, он один в курсе, что мы с вами беседуем.

— До свидания, — сказал Савелий и повернулся было к двери, но Президент задержал его:

— Конечно, Савелий Кузьмич, было бы здорово, если бы вы так ничего и не нашли, а? Расстраиваться уже сил нет. Ну, это я так, к слову, мне правда нужна. — Президент вздохнул и твердо повторил: — Правда! Ладно, идите, идите… С Богом! И не забудьте: я только фактам поверю!

Савелий открыл дверь — за дверью стояли все те же охранники и человек, сопровождавший Президента. Генерала Богомолова не было видно.

— Сергей, я вас провожу, генерал ждет вас в своей машине, — сказал человек Президента, и они не спеша двинулись по коридорам резиденции Президента в Большом Кремлевском дворце. — Меня зовут Виктор Илларионович Фадеев, я — заместитель начальника Службы безопасности Президента. Президент поручил мне напрямую держать с вами связь.