— Вы так считаете? Ну что ж, тогда попробуйте что-нибудь предпринять, — ответил голос, — И сами увидите чем все это закончится.

И все поняли, что он действительно сделает ЭТО.

Это не человек. Зверь. Нет, нельзя обижать животных. Самое наихудшее творение Бога, потерявшее совесть, жалость, инстинкт сохранения рода, наконец — люди. Ему наплевать, что там старики, дети и женщины. Только потерявший разум человек может уничтожать себе подобных десятками, сотнями, тысячами. Кто еще из тварей способен на массовое убийство?

Джону стало страшно. Страх парализовал его тело, и оно больше не подчинялось хозяину.

Он стоял, уставившись в одну точку остекленевшими глазами. Сколько это продолжалось? Минуту, две, а может быть, вечность. Он не знал. Мозг услужливо подсовывал разноцветные картинки — мечущиеся по крыше здания фирмы «Накатоми» люди с трясущимися от ужаса руками; взрывающиеся мины и яркое пламя, охватившее верхние этажи; управляющий фирмы, лежащий в луже собственной крови… И Холли, его Холли с пистолетом у виска.

Но тогда под угрозой были пятьдесят человек. А сколько может погибнуть сейчас?

— Так, ребята, будьте готовы. Мне сейчас понадобиться ваша помощь, — голос Дрюдо вернул Джона к действительности.

— Если Эсперансо захочет захватить самолет, мы не справимся с ним силами вашей полиции, — тихо произнес Маклейн, отгоняя от себя видения.

— Зря так говоришь. У меня отличные ребята, — Лорензо понял, что пришла пора действовать. Пригладив мокрый венчик волос ладошками, поправив «кольт», он достал рацию и нажал на клавиши. — Я не думаю, что террористы подошли близко к аэропорту. Сейчас свяжусь с ребятами, и мы…

Его взгляд наткнулся на ухмыляющуюся рожу этого ублюдка из Лос-Анджелеса. Что он корчит из себя «крутого» парня?! Тоже мне, «Грязный Гарри» хренов!

Лорензо подскочил к Маклейну и, тыча пальчиком тому в грудь, с перекошенным от бессильной ярости лицом процедил сквозь зубы:

— По-моему, ты наслаждаешься этой ситуацией.

Джону до смерти захотелось схватить за паршивый пальчик и пинками выбросить этого придурка из помещения. Нет, поистине, идиотизм — счастливая привилегия начальников полицейских участков!

С большим усилием он преодолел это искушение. С ненавистью глядя на прыгающие усики, чтобы не смотреть в выпученные рачьи глазки, Маклейн сказал:

— Слушай, ты… Моя жена кружит сейчас в одном из самолетов над этим аэродромом. И должна приземлиться на это чертово поле, — слова слетали с губ, тяжелые, как оплеухи. И тут Джон сорвался. Он заорал так, что все головы мгновенно повернулись на этот крик. — Я сорок минут назад говорил тебе, что нужно принять меры! Я говорил, что вы будете по уши в дерьме!

Лорензо отскочил на всякий случай на пару шагов к Дрюдо, и голос его зазвенел.

— Тааак! Давай, убирайся отсюда! Слышишь?! Здесь я командую! — он орал, брызгая слюной, но этот тип и не собирался двигаться с места. — Эй, служба безопасности! — два дюжих молодца возникли в будке, как из-под земли. — Уберите его отсюда! Нам здесь не нужны посторонние! — и повернувшись к Дрюдо объяснил: — Я должен контролировать ситуацию.

Молодцы тяжело топтались рядом, не решаясь что-либо предпринять. С одной стороны, Лорензо, конечно, начальник участка, но с другой — здесь распоряжается начальник башни. А тот молчал.

Сол Барни стоял рядом с Дрюдо, пытаясь объяснить ему свой план.

— Все, что нам нужно сделать, попытаться обеспечить работу передатчиков. Кто-то должен пробраться в аппаратный зал и задействовать компьютеры. Может удастся наладить связь через них.