Филонов поднял с земли короткое округлое полено и пощекотал им сведенную судорогой задницу «гордого вайнаха».

Рокотов посильнее прижал Бахтияра к земле, не давая ему обернуться.

— Я тоже буду, — поддержал Никиту Веселовский и вжикнул молнией на кармане своего комбинезона. — Давай разыграем, кто первый.

— Можно, — громко согласился Филонов. — Монетка есть?

— Грязные свиньи!!! — завизжал Шарипов. — Собаки!!!

— Не суетись, — Влад вдавил лицо чеченца в траву. — Мы же не звери. Даже вазелин приготовили.

— Не хочу вазелин! — притворно заныл Веселовский. — Не те ощущения!

Филонов зажал рот ладонью, чтобы не расхохотаться, и показал Алексею кулак. Веселовский пожал плечами.

— Я все скажу, что вы хотите! — зарычал Шарипов, безуспешно пытаясь вырваться из железной хватки биолога.

— Вот это другое дело, — обрадовался Рокотов. — Погодите, ребята... Наш гость испытывает жгучее желание поделиться с нами своими мыслями. Так сколько человек в отряде?

— Стоп машина! — рявкнул командир «Бестора».

Механик мгновенно опустил вниз тумблеры реостатов. Гул трех электродвигателей стих.

— Давление?

— Норма, — бортинженер обвел глазами шкалы приборов.

— Балласт?

— Норма.

— Батареи?

— Норма.

— Напряжение?

— Норма...

— Аварийный запас?

— В порядке.

— Температура в системе?

— Нормальная...

— Тогда что это было? — командир прислушался.

— Хрен его знает, — мрачно выдал механик. — Посудине сто лет в обед. Где то пробило...

«Бестор» по инерции прошел еще три десятка метров над еле видным в свете прожекторов серым корпусом АПРК и остановился возле паруса рубки, правая часть которой была смята страшным ударом форштевня авианосного крейсера «Адмирал Молотобойцев».

Из ила совсем рядом с субмариной торчала оторванная и искривленная рулевая лопасть.

Это погружение было уже четвертым за сутки.

В преддверии подхода норвежского судна с командой глубоководных водолазов активность спасательной операции возросла. Глубоководные аппараты работали без перерыва, но результата не было.

Несмотря на то что лодка лежала на дне с минимальным левым креном в три градуса, надежно пристыковаться к люку так и не удавалось. «Бестор» и два «Приза» раз за разом садились на комингс площадку, закреплялись, начинали качать воду и спустя час совершали отстыковку, когда кончался запас энергии в старых изношенных аккумуляторах.

Вода из переходного тоннеля не уходила.

Помпы работали с полной нагрузкой, но с тем же успехом их могли и не включать. Форштевень «Адмирала Молотобойцева» пропорол не только прочный корпус в районе второго отсека атомного крейсера, он еще взрезал трубопроводы экстренной продувки аварийной системы. Так что помпы просто перекачивали забортную воду.

Заявления командования ВМФ о том, что в операции на Баренцевом море используются новейшие глубоководные аппараты, было ложью. Как и почти вся информация, предоставляемая обществу по факту аварии подводного ракетоносца. Спасательные снаряды были выпущены в начале восьмидесятых годов, давно выработали свой ресурс и держались на плаву лишь за счет энтузиазма экипажей и бесконечных ремонтов.

Но адмиралам на техническое состояние аппаратов было плевать.

Их гораздо более заботили возможности перепродать выделяемое кораблям топливо, списать тонны цветного металла и получить «откат» от фирм, коих они привлекали в качестве посредников при закупках продовольствия для личного состава.