- Это еще зачем?

      - Ешь, говорю.

      - Ты чего, думаешь, что я упырь? Так упыри днем не ходят, дедуля.

      - Много ты знаешь об упырях, теля молочный! Жри чеснок, кому сказано!

       Я поднял головку, отломил зубок, очистил от шелухи и надкусил. Чеснок был адской ядрености - не иначе, дедок его регулярно поливал концентрированной серной кислотой вместо воды.

      - Чего, хорош чесночок? - осведомился старик.

      - Воды... воды дай!!! - заорал я, ладонью нагнетая воздух в пылающий рот.

       Старик кивнул, молча ушел и вернулся с большой кружкой кваса. Я залпом опорожнил кружку и только после этого смог перевести дыхание. И с тоской подумал, что альтернативная реальность никуда не делась. Но все равно, чужой мир, по крайней мере этот его угол, до ужаса похож на Россию...

      - Ну и злодейский у тебя чеснок! - прохрипел я, вытирая слезы.

      - Злодейский, не злодейский, а теперь вижу, что ты добрый человек, а не навь хитромудрая. Зови свою девку.

      - Ее тоже будешь чесноком почевать?

      - А то! - заявил дед.

       Домино мужественно прошла проверку чесноком, и после этого старик открыл нам калитку.

      - Ну вот, пожалуйте, гости дорогие! - провозгласил он не без торжественности. - Коли убого тут для вас, не обессудьте, мы люди простые.

      - Так мы тоже не короли, - сказал я, осматриваясь. - А ты что, один живешь?

      - С женой. Только хворая она нынче, спину надорвала, лежит. Так что горячей еды не ждите, некому ее сварить. Если только девка твоя нам похлебку не сварит.

      - Я не девка, - набычилась Домино. - Но если есть из чего варить, помогу охотно.

      - Есть, а как же. Сомья голова, лук и репок изрядно. Коли уху сваришь, сами и похлебаете. Только...

      - Чего?

      - За еду расплатиться бы надо.

      - А вот это сложнее, - сказал я. - Понимаешь, отец, денег у нас нет.

      - Да, это наш большой геморрой, - вставила Домино.

      - Чего? Это хуже, - нахмурился старик. - Вы в путь без денег пошли?

      - Были у нас деньги, да кончились.

      - Плохо, - дед стал еще мрачнее. - Нет денег, нет еды.

      - Да ты не беспокойся, - сказал я, обрадованный пришедшей мне идеей. - Мы тебе натурой отработаем. Хочешь, дрова тебе поколю.

      - А давай, - просиял старик. - Вон топор, вон полешки. Хорошее дело сделаешь.

       ****************

       Дров я старику нарубил много. Куба три, не меньше. Руки мои отваливались от усталости, ладони покрылись волдырями, спина ныла с непривычки, но дед остался доволен.

      - Могешь, - похвалил он, похлопав меня по плечу. - А я уж по виду твоему за малахольного тебя принял.

       Вечеряли мы втроем, за большим дощатым столом. Похлебка у Домино получилась жиденькая и невкусная: может, с солью было бы лучше, но соль дедушка зажал. Бабуся есть с нами не стала, осталась лежать на печи, наблюдая за нами умильными слезящимися глазками.