Ему не ответил никто.
- Что ж, наверное прошло слишком много времени с тех пор, и многое стерлось в вашей памяти, - продолжил он. - Но я вот запомнил, что говорил в тот день будущий магистр братства. И какими словами он закончил свою речь.
- И какими же, милорд скарбничий? - не выдержал де Бонлис, который, сверкая глазами, подался в своем кресле вперед.
- Вот эти слова. Это цитата из "Золотых Стихов", одна из заповедей, оставленных нам Матерью-Воительницей, священная для каждого верующего и для каждого фламеньера: "Есть жизнь и есть смерть. Не ищите для себя вечной жизни, ибо она обращается вечной смертью и тьмой. Искореняйте то, что противно жизни, иначе Тьма поглотит вас, и станете вы добычей праха. Не заключайте ни мира, ни сделок с тем, что противно жизни, или Навь поглотит вас без остатка." Двадцать один год назад покойный Эльмар де Ганнон закончил свою речь именно этими словами.
- Я их не помню, - сказал презрительно де Бонлис.
- Милорд маршал, реплики с места недопустимы! - вмешался распорядитель.
- Прошу прощения, - де Бонлис не усидел, вскочил на ноги. - Я лишь хотел сказать, что не понимаю, зачем милорд скрабничий упоминает все это.
- Затем, что я выслушал вашу кандидатскую речь, собрат маршал, и понимаю, куда вы обращаете взгляд братства. Вы ждете смертельного удара с востока. Понимаю ваше беспокойство. Но стоит ли бояться врага, который слишком очевиден? К тому же врага, который никак не проявляет своей враждебности к нам?
- О чем это вы? - нахмурился маршал.
- О терванийцах. Да, их крепости вырастают неподалеку от наших границ, и кочевники Дальних степей охотно принимают их веру. Но с той самой поры, как мы победили кочевые племена в роздольской войне, терванийцы ни разу не беспокоили нас. Они не вторгались в наши земли, не подсылали к нам тайных шпионов, не пытались рассорить нас и наших соседей, не убивали наших купцов и не искали повода к войне с нами. И вот вам доказательство, - де Фаллен повернулся к восседавшему в кресле Луису де Аврано. - Милорд, вы ведь привезли новый договор из Бар-Ясина. Не могли бы вы огласить его?
- Охотно, - де Аврано встал. - Его величество алиф Башир Второй признает неделимость Ростианской империи и Роздоля. Он считает, что империя и Терванийский алифат не являются врагами.
- И вы верите им? - де Бонлис презрительно рассмеялся. - Вы верите еретикам и безбожникам? Да они завтра же нарушат все договоры с нами, если им это будет выгодно.
- Возможно, - ответил де Фаллен. - Но пока они этого ни разу не делали.
- Еретики готовятся к походу против нас. Иначе зачем они строят крепости у наших границ и обращают кочевников в свою веру? Численность последователей Аин-Тервани растет с каждым часом. В книгах Шо-Джарифа сказано: "Несите истину всем народам!". Это о многом говорит, не так ли?
- Я не силен в вопросах богословия, но, помнится, и Матерь призывала нести нашу веру язычникам.
- Вот! - Маршал направил на де Фаллена указательный палец. - Вы сами ответили на свой вопрос. Истинная вера не может мириться с еретическим лжеучением. Или Свет, или Тьма. Потому все еретики должны быть истреблены. Верно ли я говорю, монсиньор де Лиссард?
- Именно так, маршал, - ответил великий инквизитор.
- Прекрасно, - де Фаллен слегка улыбнулся. - Я ждал этих слов. И хочу спросить отца-инквизитора - какой вид ереси, согласно нашему святому учению, считается наиболее омерзительным и недопустимым для человека?
- Писание говорит ясно: черная магия худшее из зол, - ответил инквизитор. |