Эдвард Ли. Крикеры
ПРОЛОГ
Шершавые руки раздевали её перед треснувшим зеркалом. — Ты самая совершенная из всех нас, — прошептал он ей на ухо. Она чувствовала жар дыхания и самих слов на своей коже. Но затем в её сознание просочились новые слова: «Так совершенна… Так достойна… Так красива… Да-а-а…» — прозвучал голос внутри неё. — Такая красивая… для Него. Только несколько кривых свечей освещали гостиную внизу. В зеркале она увидела себя, и она могла видеть священника, стоящего за её спиной. Странная высокая тень в чёрных одеждах стояла, опустив капюшон, который скрывал лицо. — Такая красивая… для Него, — прошептал он. «Прекрасно», — подумала она. Да, она была гораздо красивее других девушек. Её называли чистой, как и тех немногих, кто родился похожим на неё. Чистое рождение. Чистый ребёнок. Чистая женщина. Лишь немногие родились чистыми… Большие руки священника сорвали с неё поношенное платье, как кусок гнилой марли. Она не дрогнула. Раздевание в этот момент не было для неё чем-то новым; она привыкла к этому, и она привыкла к тому, что всегда происходило потом. Теперь её обнажённая плоть ярко сияла в тёмных водах зеркала: гладкие, женственные изгибы, безупречная кожа, длинные ноги и высокая, полная грудь. Волосы, блестящие и тонкие, как чёрный шёлк, обрамляли её молодое лицо. Однажды она спросила, почему мужчины из города платят за неё так мало? — Потому что ты чиста, дитя, — сказал он ей. — Ты не уродлива, как большинство других. Даже нельзя подумать, что ты крикер, если бы не твои глаза… Она никогда этого не понимала. Они должны платить больше, не так ли? Ведь она была намного красивее. Но сегодня всё было по-другому. Каким-то образом она это знала, чувствовала. В доме не было мужчин из города, и что-то в воздухе заставило её кожу покрыться мурашками, как в тот раз, когда она заснула возле поля Кролла и проснулась, покрытая божьими коровками. — Мы, наконец, сделаем это… после долгого времени. Наконец-то, — прошептал священник. А потом другие голоса продолжали звучать в её голове: «Спаситель придёт! Помолись перед встречей!» Когда она полностью разделась, священник провёл рукой по её иссиня-чёрным волосам, убирая их со лба. Её глаза смотрели на саму себя в зеркало. Они были яркими и ясными, их большие радужки отдавали лишь малейшим оттенком красного…
* * * Затем её повели наверх. Она чувствовала головокружение и какое-то другое странное чувство. Старая деревянная лестница скрипела под ногами, когда руки священника вели её к площадке. Когда она проходила мимо, остальные тянули к ней руки… Жара этой летней ночи в мгновение ока пропитала её потом. — Да, ты самая совершенная из всех нас. Так иди же и благослови нас! Дверь за ней закрылась. Длинную высокую комнату освещала только луна в окне. Она почувствовала какой-то странный запах, и когда её зрение привыкло к темноте, она заметила странные фигуры, сидящие на пыльном деревянном полу. Потом что-то зашевелилось. И кто-то вышел из великой бездны тьмы. Он был самым красивым мужчиной, которого она когда-либо видела. Высокий и стройный, с точёными мускулами, сильными руками, крепкими ногами. Доброе лицо посмотрело на неё. Он не сказал ни слова. Он не был похож на мужчин, которые обычно приходили к ней: мужчины, которые били её, дёргали за волосы, плевали на неё и кусали за соски, пока она не начинала кричать. Этот человек был милым, нежным. Его мягкие руки на её груди наполнили её теплом, а не отвращением. |
