– Брось ты это дело! Какие-то деньги у нас есть, давай уходи!

– Ничего, – успокаивал я ее, – рано или поздно он или сядет, или его убьют! – Я пытался объяснить ей, что мы вынуждены пока находиться под надзором Мансура.

Закрывшись в комнате, я все рассказал жене. Лена пришла в ужас.

– Вам с ребятами обязательно нужно встретиться и посоветоваться, – сказала она.

Тогда я вышел на улицу и позвонил из телефона-автомата Егору и Косте, предложив им срочно встретиться в одном из ресторанов. К ночи туда приехали ребята, и я подробно рассказал им все, что мне пришлось пережить за сегодняшний день, – про подвал офиса Мансура, про мою поездку и про морг.

Я смотрел на их лица и видел на них выражение ужаса. Такой страх на них нагнал только мой рассказ – а каково было мне, когда я переживал все это?

– Что делать будем? – спросил я.

Костя задумался:

– Нам терять нечего – все равно рано или поздно нас убьют. Это очевидно. Вот что сделаем. Давай будем искать новую «крышу»!

– Новую «крышу»? – переспросил Егор. – А ты думаешь, он даст нам возможность это сделать?

– Мы должны найти такую, чтобы она была круче Мансура. Чтобы кто-то с Мансуром разобрался. В конце концов, по всем их криминальным понятиям, – стал размышлять Костя, – мы имеем право такое сделать, потому что в отношении нас, коммерсантов, он творит беспредел.

– А откуда ты знаешь про их понятия? – удивился я.

– Да приходилось слышать...

Тут в разговор вступил Егор.

– Я знаю, к кому нам нужно обращаться, – заявил он. – К Отари.

– К Отари Квантришвили?

– Да, именно, к Отари Витальевичу. Дядя его знает еще по спортивной карьере. Я думаю, что он договорится с ним. Отари – человек авторитетный, рассудительный и, говорят, справедливый. Он нас в обиду не даст.

На том и порешили. За это время я со своей женой выехал в подмосковный дом отдыха. А для всех я вроде как исчез.

Костя, по официальной версии, уехал в командировку. На самом деле он жил у родителей. На хозяйстве оставался Егор. Как ни странно, Мансур к Егору относился с достаточной симпатией, по крайней мере, не обижал его – только изредка накричит или замахнется, не больше. Ему еще не досталось от Мансура по полной программе.

Вскоре Егор сообщил нам, что дядя договорился с Отари о встрече. Ровно в назначенное время, около пяти вечера, мы с Костей подъехали к гостинице «Интурист», что на Тверской. Костя держал в портфеле деньги, которые мы должны были перечислить в благотворительный фонд Отари.

Когда мы поднялись почти на последний этаж гостиницы, то назвали свои имена и дали возможность охранникам Отари нас обыскать. После этого мы пошли по длинному коридору в приемную, где за столом сидела девушка. Вокруг стола стояли несколько небольших кожаных диванчиков, журнальный столик и кресла. Девушка предложила нам присесть.

Мы стали осматриваться. Приемная офиса была увешана разными фотографиями, где был изображен знаменитый Отари Витальевич. Тут он с эстрадными певцами, тут с мэром, чуть поодаль – на первом ряду сидит президент с охраной, а через три ряда – сам Отари. Все говорило о том, что Квантришвили – достаточно популярный и известный человек.

Наконец дверь приоткрылась, секретарша сказала:

– Заходите, пожалуйста.

Мы вошли в небольшой кабинет. Без сомнения, он раньше был обыкновенным гостиничным номером.

Стены кабинета были также почти сплошь покрыты разными фотографиями. На стеллажах стояли кубки, флажки, висели вымпелы.