— Это я уже понимаю, — сказал я.

— Замечательно, — констатировал шеф. — Значит, у тебя имеется за плечами приличный жизненный багаж, и, главное, ты умеешь им правильно пользоваться. Воспользуйся им и сейчас…

— Вы мне льстите, — пошутил я. Как всегда, не к месту. Скверная привычка, никак не могу от нее отделаться. Ладно бы шутки получались смешные, а то так… Хоть плачь!

— Не без того, — усмехнулся шеф. — Ты немедленно начинаешь проводить собственное журналистское расследование по делу убийства артиста Санина.

— Но…

— Не беспокойся, ты по-прежнему будешь вести программу «Последнее желание», никто у тебя её не заберет. Мне известно, как ты к ней привязан! — Вот об этом я как раз не беспокоился, уж лучше бы он её забрал. В голосе шефа слышались приказные нотки. — От всего прочего я тебя освобождаю. Оператора Степу прикрепляю к тебе. Он твой и ничей больше. И редакционный «Рено» вместе с Сан Санычем в твоем полном распоряжении. А новую программу назовем так: «Кто убил Санина?» Еще не знаю, как она будет выходить: раз в неделю или два. А может, и через день. Все зависит от материала, который ты накопаешь. У тебя ведь есть связи среди оперов и следователей?

— Ну, один мой университетский товарищ пять лет уже как работает в Главном следственном управлении Следственного комитета, который был вначале при прокуратуре федерации, а теперь просто федеративный Следственный комитет. Он уже не раз мне помогал… Есть знакомства и в Главном управлении МВД России по Москве, — в задумчивости добавил я. — Только так, шапочные…

— Надо превратить их в дружеские, — сказал шеф. — Потребуются деньги на представительские расходы, — с нажимом произнес он, — решим и этот вопрос. Ну, что? — Шеф посмотрел на меня, и в его глазах — не может быть! — промелькнула просьба. Ну, как после этого откажешься? — Эх, завидую я тебе! Такую тему жизнь подкинула!

Кое-что про Санина уже было известно. Он был убит на квартире, которую купил, чтобы приходить в себя после съемок и суеты киношной жизни. Эдакая холостяцкая берлога, где можно ото всех на время спрятаться и отлежаться. Знали о ней только близкие друзья и еще дворовые мужики, с которыми Санин иногда выпивал. Еще было известно, что Следственным комитетом возбуждено уголовное дело с формулировкой «нанесение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть человека». Поскольку сам себе нанести смертельную рану на затылке посредством бутылки человек не в состоянии. И прозвучавшая было на первых порах популярная в последнее время версия о том, что Санин, будучи пьяным, упал «с высоты собственного роста», ударился затылком и истек кровью, отпала.

Да и обо что можно так удариться?

Об угол стола или стула; подлокотник кресла; о кухонную плиту?

Тогда не получится «с высоты собственного роста».

Упасть и удариться головой о раковину, унитаз или пол под кафельной плиткой невозможно из-за малой площади туалета или ванной комнаты… Падение в комнате, кухне или прихожей, полы которых покрыты линолеумом и ковровой дорожкой, такой раны на затылке не причинит.

К тому же пьяные люди как раз менее подвержены травмам, поскольку находятся в расслабленном состоянии, как бы амортизирующем удары. В Зеленограде несколько лет назад пьяный парень вывалился аж с десятого этажа. И ничего. Поломался, конечно, но жив остался. Бывает, пьяные выпадают из окон и с балконов, и ничего, поднимаются, отряхиваются и идут в магазин за следующей бутылкой водки для успокоительного возлияния…

Скандалов за Саниным тоже не водилось, пьяных песен в его квартире никто не горланил, иначе об этом не преминули бы написать те многочисленные еженедельники, что специализируются на скандальных историях о жизни знаменитостей.