— Их не может быть много, — сказала Спиноза. — Был же всего один корабль.

Хазад презрительно рассмеялась:

— Тот, которого нам показали, не был привезен из космоса. Я сразу сказала Лерментову. Его сделали. Здесь, на Терре, неделю назад, максимум — две. Сейчас их могут быть десятки. Или сотни. И они — не самое худшее. Никогда не доводилось драться с их ведьмами, дознаватель?

— Пока нет. Но я смогла противостоять ассасину с Шобы, поэтому наверняка справлюсь и тут. — Спиноза снова обвела всех взглядом. — Нам вернут оружие и броню. Армия Лерментова уже выдвинулась, а мы к ним присоединимся. Довольно разговоров. Помните свои клятвы и поднимайтесь на ноги. Времени мало.

Штурмовики встали. Все возражения были пресечены абсолютной властью приказа инквизитора. Хазад поднялась последней.

— Так куда нам? — спросила она.

— Арменганд. Знакомое название?

Хазад покачала головой и прошла к двери.

— С чего бы? — бросила она. — Это же не мой мир, а твой.

Твой мир. Возможно, теперь оно так и было.

Как же быстро она согласилась с этой мыслью…

Глава двадцать вторая

Наврадаран вывел Кроула из гулких залов Санктума Империалис под своды громадных базилик тем же путем, что и привел. Вокруг них постепенно становилось все больше жизни — простой смертной жизни: суетливых и деловитых адептов в мантиях, позвякивающих металлическими деталями сервиторов, тяжело ступающих стражей Дворца. То здесь, то там Кроул замечал Кустодиев, но редко и всегда издалека. Они стояли, наполовину скрытые тенями, на страже каких-то особо важных точек.

Чем дальше они отходили от Санктума, тем легче становилось дышать. Воздух был таким же едким и токсичным, но едва переносимая тяжесть отступила, напряжение спало. Некоторую часть пути пришлось проделать под открытым небом, и инквизитор поднял голову, чтобы посмотреть на спираль озаряемых вспышками молний туч над головой. Долгое время он считал, что этот вечный шторм был какой-то химической аномалией, вызванной ядовитыми выхлопами бесконечных городов-ульев. Но теперь его уверенность в этом пошатнулась. Близкое присутствие могущественной сущности, бога, чья душа заточена в троне, бога, обреченного на бесконечные мучения… Это Он, застывший в состоянии не-смерти, высасывал силу даже из стихий.

«Мы становимся такими же, как Он, — подумал Кроул, — мы все застряли между жизнью и смертью».

В какой-то момент приемник брони Кроула затрещал и ожил, начав получать входящие вызовы. Он попытался связаться со Спинозой, но безуспешно. Затем заметил сообщение от Эруния из Корвейна с пометкой как важное. Хирургеон отправил его час назад, но оно затерялось в перегруженных планетарных сетях связи, пока наконец не добралось до получателя. Инквизитор включил запись на ходу, активируя защитные протоколы.

— Милорд Кроул, — раздался в динамике голос Эруния, — я пытался связаться с дознавателем Спинозой, но потерпел неудачу.