Порой, в полусне, бывшего комиссара охватывало внезапно пробудившееся желание, и на шаль проливалось его семя. В бесконечных зимних сумерках, устремив в темноту глаза с расширенными, словно у кота, зрачками, он в конце концов не выдерживал и, нагруженный бутылками, шатающейся походкой брел через сад к маленькому домику, распахивал дверь и скрывался внутри.
Один полицейский хлопнул напарника по плечу и указал на неровную цепочку следов, огибавшую дом.
Утопая в снегу, они добрались до маленького домика и несколько раз позвали:
— Шеф Бьорн! Шеф Бьорн!
Безрезультатно. Когда они уже собрались идти обратно, внутри послышался шорох. Вслед за этим в небольшом дверном окошке, крест-накрест пересеченном деревянными прутьями, показалось отекшее лицо гиганта. Оно заполнило все окошко целиком.
Полицейские быстро объяснили бывшему комиссару, зачем он понадобился. Мертвое тело девочки-подростка найдено сегодня на рассвете в сауне отеля «Европа». Мажоретка. Сами они ее не видели, но им сообщили, что ее голова была размозжена камнем. Задержали двух подозреваемых, француженок. Одна из них серьезно поссорилась с жертвой накануне вечером. Отметки на магнитных карточках-пропусках свидетельствуют о том, что каждая француженка ночью выходила из своего номера. Халат одной из них найден на месте преступления. Полиция их арестовала, но, поскольку Крагсет и его заместитель не имеют возможности допросить подозреваемых, вся надежда только на Бьорна.
— Давно? — спросил громадный полицейский, который, судя по всему, с трудом мог повернуться среди мебели в миниатюрном помещении.
— Примерно полчаса назад, — ответил один полицейский. — Столько у нас ушло на дорогу…
— Нет! — резко произнес Бьорн. — Давно она умерла?
— Пока неизвестно… судмедэксперт…
Молодой человек запнулся на слове, увидев, что дверь отворилась и в проеме показалась огромная лапища. Вдвоем с напарником он попытался вытащить Бьорна из его норы. Не в силах устоять на ногах, тот повалился вперед и застрял: высунувшаяся из кармана фляга зацепилась за дверной косяк. Между тем как полицейские изо всех сил тянули его за руки, Бьорн сделал энергичный рывок, благодаря чему избавился от фляги и наконец оказался снаружи. Ворча, он жестом отверг дальнейшую помощь, на коленях подполз к ближайшему сугробу и принялся растирать лоб и щеки снегом.
Затем обратил раскрасневшееся лицо к полицейскому, с которым недавно разговаривал, и спросил:
— Сколько ей было лет?
— Мы не знаем, шеф, — ответил тот, — нас послали сюда, чтобы…
— Ладно, сынок, поехали.
Бьорн с удивительной легкостью встал на ноги. Он оказался на голову выше обоих полицейских. Они направились к своему внедорожнику, ожидая, что Бьорн последует за ними, но тот отрицательно качнул головой:
— Езжайте, я вас догоню. Лучше уж на своей тачке.
Они не решились возражать. Несмотря на скверную репутацию, Бьорн официально вновь становился их начальником. Внедорожник тронулся с места почти бесшумно — если не считать скрипа снега под колесами.
Бьорн вернулся к дому, потянул за ручку на двери гаража, но занесенная снегом дверь не поддавалась. Схватив лопату, он принялся яростно раскидывать снег.
«Всего-то пару раз махнуть лопатой, — про себя говорил он, — и вот уже проход расчищен, сугробы по обе стороны… И дом со стороны выглядит как обычный жилой дом…»
Дверь гаража распахнулась. Бьорн открыл капот машины, надел наконечники проводов на клеммы аккумулятора и надежно затянул крепежные винты привычными движениями умелых пальцев. Затем опустил крышку капота и уселся на шероховатое кожаное сиденье своего старого двухсотого «мерседеса». |