Ключевое слово здесь – «выборочных». Невозможно и нежелательно, будь то для индивидов или для государств, меняться целиком и полностью, радикально отвергать свою прежнюю идентичность. В кризис задача индивида и государства состоит в том, чтобы выяснить, какие элементы их идентичности функционируют хорошо и не нуждаются в корректировке, а какие больше не работают и нуждаются в замене. Индивиды и государства, находящиеся под давлением, должны беспристрастно и непредвзято оценивать свои возможности и ценности. Они должны решить, что продолжает работать, что остается уместным даже в изменившихся обстоятельствах и потому подлежит сохранению. Но следует набраться мужества и признать необходимость тех изменений, которые потребны для адаптации к новой ситуации. Это побуждает индивидов и государства к поиску новых решений, отвечающих их возможностям и совокупности их черт. В то же время нужно, так сказать, провести черту и выделить те элементы, которые столь важны для идентичности, что их нельзя изменять ни в коем случае.

Вот одна из параллелей между людьми и государствами применительно к кризисам. Но имеются также принципиальные различия, на которые мы должны указать.

* * *

Как мы определяем «кризис»? Удобной отправной точкой будет филология: английское слово «кризис» (crisis) происходит от греческого существительного «krisis» и глагола «krino», обладающих рядом связанных значений: «разделять», «решать», «проводить различие» и «обнаруживать поворотный момент». Следовательно, можно воспринимать кризис как некий момент истины: как точку отсчета, для которой условия «до» и «после» различаются гораздо сильнее, чем «до» и «после» «большинства» других ситуаций. Я сознательно ставлю кавычки, поскольку чрезвычайно трудно понять, насколько кратковременным является такое состояние, в какой степени должны измениться условия «после», насколько реже по сравнению с большинством других ситуаций эта «поворотная точка» должна характеризоваться как «кризис», а не просто как очередное малозначимое событие или звено постепенного и естественного эволюционирования.

Поворотный пункт – это олицетворение вызова. Возникает давление, стимулирующее к разработке новых способов справиться с вызовом, ибо прежние способы его преодоления оказались неадекватными для решения проблемы. Если индивид или государство разрабатывают новые, лучшие методы преодоления, тогда мы говорим, что кризис успешно преодолен. Но мы увидим в главе 1, что различие между успехом и провалом в преодолении кризиса зачастую трудно уловить – ведь успех может быть лишь частичным или кратковременным, следовательно, та же проблема вполне способна проявиться снова. (Опять возьмем в пример Великобританию, которая «переоценила» свою мировую роль, вступив в Европейские союз в 1973 году, а в 2017-м проголосовала за то, чтобы покинуть ЕС.)

Давайте проиллюстрируем эту практическую проблему, давайте попробуем определить, насколько кратким, насколько серьезным и насколько редким должен быть поворотный пункт, чтобы мы обоснованно могли трактовать его как кризис. Сколь часто в рамках обычной человеческой жизни – или за тысячелетия региональной истории – будет обоснованным употребление термина «кризис» для характеристики происходящего? На эти вопросы есть множество ответов, и многие из них оказываются полезными для различных целей.

Один «экстремальный» ответ ограничивает употребление термина «кризис» длинными промежутками времени и редкими, поистине драматическими событиями, то есть такими, какие случаются, например, всего несколько раз в жизни индивида и происходят лишь раз в несколько столетий в истории государств.