- Вы, - Альбина сделала эффектную паузу, - одна из подружек моего покойного мужа, которых у него было великое множество. Просто легион.

Я открыла рот, чтобы положить конец этим неорганизованным выступлениям, загубившим мой сценарий, но Альбина снова меня опередила:

- Да не переживайте вы так, не стоит. Я не собираюсь выцарапывать вам глаза. За живого бы не стала, а за мертвого тем паче... Единственное... Должна сказать, что под конец жизни его вкусы существенно переменились, а ведь я была уверена, что знаю его как свои пять пальцев.

Ну, в этом смысле они с Тимуром - два сапога пара. Тот тоже уверял меня, что читает свою женушку, как букварь, теперь вы в курсе, каким он был самоуверенным болваном.

- Ой, да вы, я вижу, совсем не в курсе! - Альбина всплеснула ухоженными руками. - Впрочем, к чему лишние слова? - Она красиво и грациозно развернулась, в мгновение ока оказавшись у комода темного дерева, то ли старинного, то ли искусно стилизованного под старину, выдвинула один из ящиков... Я запоздало вздрогнула, вспомнив о пистолете, однако она извлекла на свет божий всего лишь конверт, большой и желтый, который выглядел как родной брат того, что еще сегодня утром лежал на лоджии в валенке. - Вот, полюбуйтесь. Берите, не бойтесь, это не взрывчатка.

Я послушно приняла конверт и тупо на него уставилась.

- Да вы посмотрите, что внутри, - посоветовала черная вдова.

Я дрожащими руками распечатала конверт, одно неловкое движение - и под ноги мне веером полетели цветные фотографии. Присев на корточки, я подняла верхнюю - с ее глянцевой поверхности улыбался Тимур, только не мне, а какой-то неизвестной девице с роскошной рыжей гривой. Но если б он только улыбался, он еще гладил эту рыжую корову по щеке тыльной стороной ладони! Как это понимать прикажете? Я подняла глаза на Альбину.

Та чиркнула зажигалкой у кончика зажатой во рту сигареты, выпустила колечко приятного терпкого дыма и спросила:

- Что, впечатляет? Но это цветочки, там еще и поинтереснее есть, вы посмотрите, посмотрите...

Проклятые фотографии жгли мне руки. Мне бы зашвырнуть их подальше, а я не могла отвести взгляда от верхней, ну той, на которой Тимур был вместе с рыжей девицей.

- А хотите? - Альбина озорно блеснула глазами. - Возьмите их себе на память, потом рассмотрите на досуге. - Она наклонилась, чтобы помочь мне собрать снимки.

Эту операцию она проделывала неторопливо, с чувством, и сопровождала язвительными комментариями:

- Ой-ой-ой, какой страстный поцелуй, трогательно до слез, а вот здесь - здесь вообще сцена из мексиканского сериала: он весь в черном, она - в алом, прямо открытка пятидесятых годов. Были такие с забавными подписями. К этой бы подошло м-м-м... - она задумалась, - а, вот, "Любящие сердца не разлучить".

Последнюю из поднятых с пола фотографий Альбина держала в руках дольше прочих, потом продемонстрировала мне.

- Самая цепкая из его пассий. В какой-то момент мне даже показалось, что он уйдет к ней. Тогда я еще что-то к нему испытывала, страдала... А эта.., эксцентричная дрянь.., названивала ему прямо ею, да по несколько раз на день, а когда трубку брала я, говорила гадости. Слава богу, теперь это позади. - Она сунула фотографию в желтый конверт и вручила его мне, но прежде я успела рассмотреть лицо той, которую жена-вдова назвала "эксцентричной дрянью", красивой брюнетки с миндалевидными глазами под высокими дугами черных бровей.

Я машинально приняла желтый конверт, не зная, что и сказать.

Зато Альбина недостатка в словах явно не испытывала:

- Вы в недоумении, я вижу. Думаете, откуда у меня все это? Объясняю: пару лет назад, когда мне еще было не все равно, я наняла частного детектива, и он обеспечил меня этой гадостью. Кстати, на обратной стороне каждого снимка имеется имя и фамилия запечатленной на ней куколки, а также адрес... И вот когда я все это увидела, так сразу к нему и остыла.