- Отпусти! - прошипела я, и в то же мгновение в глаза мне ударил яркий, ослепляющий свет. Не поддержи меня Марго, я бы, наверное, растянулась. Впрочем, может, дело было не столько в ярком свете, сколько... Что-то странное творилось с полом, который буквально разъезжался под моими ногами. Такое ощущение, будто я провалилась в студень, а вокруг стоял оглушительный визг, свист и ор...

- Где мы? - спросила я у Марго, втягивая голову в плечи.

- Я же сказала, не обращай внимания, - беззаботно ответила та, старайся почаще падать, и все будет в порядке.

Я вняла ее совету, хотя и не по собственной воле: шлепнулась в какую-то скользкую розовую субстанцию, прохладную на ощупь, по внешнему виду напоминающую густой кисель из концентрата.

- Ты рано упала, - недовольно загундосила надо мной Марго и потянула меня из скользкой и чавкающей розовой слизи. Но едва я поднялась на ноги, как она же меня и толкнула, не сильно, боксерской перчаткой в грудь, и я снова забарахталась в странной массе, точно муха, попавшая в варенье. А со всех сторон понеслось улюлюканье, крики и почти истерический хохот. А кто-то и вовсе заорал:

- Дай ей сдачи, малютка, чего смотришь!

Я повернула голову и с ужасом увидела зал, через который каких-то полчаса назад прошмыгнула вслед за Урфином Джюсом. Там, за столиками, сидели разнокалиберные мужики и с интересом натуралистов наблюдали, как мы с Марго копошимся в" розовом желе. Чувствовалось, что они от этого зрелища получают колоссальное удовольствие, чуть ли не коллективный оргазм испытывают.

- Да что здесь происходит? - пролепетала я, когда Марго склонилась надо мной, чтобы снова привести в вертикальное положение.

- Что-что, - пробормотала та, отфыркиваясь, как навьюченная лошадь, развлекуха у них такая новомодная, первое представление в городе. Вишь ты, в Америке есть, в Москве есть, а мы чем хуже... Да шевелись ты, шевелись сама, думаешь, легко тебя таскать, когда качает, как на палубе!

Это еще слабое сравнение было, ну, насчет палубы, там хоть зацепиться за что-нибудь можно, за мачту, например, а тут - только зубами за воздух или за Марго, но последняя, едва дождавшись, когда поднимусь, снова пнула меня в солнечное сплетение, не сильно, буквально мизинцем, но этого хватило, чтобы я снова чуть не по пояс погрузилась в скользкую розовую массу.

- Ты чего толкаешься? - На этот раз я возмутилась.

- Так положено, - прошипела Марго, - в том-то вся и штука: мы с тобой пихаемся, а эти полудурки ржут. Ты что, не поняла еще?

Это открытие так меня поразило, что я разинула рот и уставилась в зал, в котором, если верить моей напарнице-сопернице, сидели сплошные полудурки. Пожалуй, она была права.

- Ну вставай, вставай, - снова затормошила меня Марго.

Я уперлась в пол боксерскими перчатками, потом приподнялась на коленях, полуобернулась... И тут в поле моего зрения попал Урфин Джюс. Он сидел за столиком возле барной стойки и, не обращая ни малейшего внимания на наши с Марго выкрутасы, трепался по сотовому.

***

Пока я рассматривала Урфина Джюса, Марго залепила мне оплеуху, не дожидаясь, когда я окончательно встану на ноги. Причем оплеуха была довольно увесистой. То ли она раззадорить меня хотела, то ли ей просто-напросто надоело вытаскивать меня из чавкающего желе. Сбоку кто-то разочарованно присвистнул и заорал:

- Давай, малютка, давай, я на тебя поставил!

Как я разозлилась, если бы вы только знали! Да что им здесь, ипподром, большое дерби? Я даже поискала взглядом козла, который "на меня поставил". Он сидел совсем рядом со сценой и тянул пиво из большой керамической кружки: маленькие заплывшие глазки, вислые пшеничные усы, короче, мерзкая рожа. Заодно я снова поймала "на мушку" Урфина Джюса - тот продолжал прижимать к уху сотовый, игнорируя наши с Марго скачки по сцене.

Кстати, о Марго.