Каждое его слово звучало, как выстрел. Как свист ножа, летящего точно в цель.

 – Я обрадовалась, – Лера и не собиралась лукавить. Для чего?

 Сардынов хлопнул ладонями вторично и усмехнулся.

 – А чему ты обрадовалась? Продолжи! Мне интересно тебя послушать!

 Лера плотно сжала губы.

 Чего он добивается?

 Вспышки ее гнева? Старается вывести ее из себя?

 О, нет, господин Сардынов, она малость закалилась, пока жила с тобой под одной крышей!

 – Рождение ребенка – всегда радость. Тут – двойная!

 – Лера!

 Его рычащие нотки невольно отразились на девушке. Когда на тебя кричит здоровенный, злой мужчина, тут волей неволей начинаешь испытывать желание быть осторожной в высказываниях.

 Геныч немного уступал в комплекции Тимуру. Но одно дело, когда на тебя орет, порой и матом, родной брат, который и волоску не позволит упасть с твоей головы, и другое дело – чужой мужчина, которого ты абсолютно не знаешь. Который тщательно скрывает себя.

 Лера переплела пальцы и, тщательно подбирая слова, проговорила:

 – Тимур, не кричи на меня.

 Ее слова подействовали на мужчину неожиданным образом.

 Он пару секунд молчал, а потом откинулся на спинку кресла и рассмеялся. Его смех иначе, как гомерическим, назвать было нельзя.

 Дурное предчувствие медленно овладевало девушкой. Она надеялась на продуктивный разговор? Глупая.

 – Лера, ты что то путаешь, – просмеявшись, хлестко бросил он. Сейчас перед ней сидел новый Сардынов – мужчина, привыкший отдавать четкие приказы и не терпящий неповиновения. Если раньше она его видела уставшим, но, в большинстве случаев, тактичным с ней, то сегодня все изменилось и не в лучшую сторону.

 Перед Лерой появился делец. Хваткий и жестокий.

 Чьи планы внезапно разрушились.

 И что теперь? Он будет искать виновного?

 Пусть ищет.

 Лера понаблюдает за этим процессом.

 – Если я позволила себе что то лишнее, прошу меня извинить, – она постаралась максимально отзеркалить его тон.

 Между ними по прежнему стоял контракт, в котором четко было прописано – покорность.

 Покорность, мать ее ети!..

 То есть ссориться с Тимуром нельзя. Ни под каким предлогом. Чтобы он ей ни говорил, и чтобы она ни думала по поводу его слов и действий.

 От Сардынова едва ли не ощутимо исходил негатив. Им пропитался весь воздух кабинета. И он давил на хрупкие плечи Леры. И чем сильнее он давил, тем яростнее внутри девушки разгоралось желание выстоять. Смочь. Противостоять.

 Не дать себя задавить его авторитетом и жизненным опытом. Даже не опытом. Скорее, возможностями, едва ли не безграничными. Богатый мужчина с очень хорошими связями. И она… Обычная студентка из обычной семьи.

 Сардынов приглушенно выругался и с силой сжал губы, отчего желваки на его скулах нервно заходили.

 – Ты понимаешь, что мы попали в очень дерьмовую ситуацию? – он не желал сбавлять оборотов.

 Раз он ее спрашивает, значит, она имеет право отвечать, не так ли?

 – Ситуация с моей беременностью не может быть дерьмовой.

 – Лера, не надо, – он сделал предупреждающую паузу, от которой Лере стало реально плохо. Даже тошнота подкатила к горлу. – Не надо со мной сейчас играть в непонимание. Ты и я, мы оба знаем, что в контракте прописан один ребенок. Один! Мои юристы лохонулись по полной, – от него жаргон звучал куда настораживающе, чем мат. – Они старались предусмотреть все.