— Ладно.

— А чем расплатиться за макр из демонического мира подумаю до завтра.

Порешав с гоблином, с чистой совестью отправился спать. Проснулся уже традиционно последним.

Сторож Фемка, перейдя на ограниченный режим потребления алкоголя, стал выглядеть лучше, хотя во взгляде появилась глубинная философская грусть.

— Хозяин, работники закончили чинить крышу, — доложил он, накладывая мне омлет с копченой грудинкой, — Теперь на втором этаже потолки белить будут.

— Хорошо, что напомнил про них. Как раз хотел с ними поговорить.

После завтрака поднялся на второй этаж и поинтересовался, как найти Осадчего.

— Ваську чтоль?

— Не, старшего. Который старшак в слободке.

— Так в слободке и найдете.

Работники объяснили мне, как его искать, я, не теряя времени, туда отправился. Старший Осадчий оказался представительным усатым мужчиной с почти лысой головой. Он принял меня в своем доме с трубкой в зубах. Познакомились, поговорили о житье-бытье южно-уральского казачества, вынужденно проживающего за пределами Российской империи.

— Мы с пониманием, — заверил меня казачий старшина, — Раз пришлось царю-императору оставить наш город, значит на то воля предка… а вы, Сергей Николаич, как думаете, собирается он возвращать власть над Кречевском?

— Увы, — отвечаю осторожно, — О своих планах Петр Алексеевич мне не докладывает. Но зачем-то он меня сюда отправил…

— А кого ж еще отправлять, если не вас? — удивился старший Осадчий, — Тут еще прадед ваш первые рудники ставил. Вам, значит, и дело его продолжать.

— Теперь тут Засунович с Пшечным хозяйничают, — возражаю.

— Да кто они такие? Псы приблудные, англичанами поставленные. Раньше тут все Кротовским принадлежало. Никаких, прости предок, засунов и близко не было, — старшина брезгливо сплюнул.

— А что вы знаете? Про прежние времена?

— Так я позже родился. Что я могу знать.

— Ну, может, старики рассказывали, — пытаюсь разговорить Осадчего, — Вот про стену вокруг города, к примеру.

— Это про скалу?

— Ну да, — у меня зазвонила мобила и мне пришлось отвлечься, — Слушаю.

— Сергей Николаич, мы придумали, — донесся из трубки радостный Кешин голос.

— Что придумали?

— Мы сами подшипники сделаем. Только дробь использовать не будем. Мы катки изготовим.

Учитывая, что Кеше скорее всего неизвестно слово «ролики», по всей видимости он говорит именно о них.

— А на чем делать будете?

— Тут как раз есть настольные станочки для изготовления малых деталей. На них и точней получится. А кольца отольем.

— Хорошо, Кеша, делайте.

— Правда, ручного труда много получится.

— Ну ничего. Тут уж ничего не поделать. Подумаете потом, как делать их легче.

— Это само собой.

Отключив телефон, я перевел взгляд на Осадчего, который пережидал окончания переговоров, попыхивая трубкой.

— Извините, по работе… пришлось ответить.

— Мы с пониманием, — снова заверил меня старшина.

— Так, о чем мы… про скалу…

— Ее еще прадед ваш поднял прямо из земли. Она раньше выше была. А теперь обратно в землю просела.

— А зачем он ее поднял, старики не говорили?

— Ну, — Осадчий немного подумал, — Для обороны, наверно… правда, скала эта не понадобилась.