Общеизвестно, что существование этих полукровок sin razon[2], не имеет оправдания, однако сей гнусный бастард утверждает, что он якобы практиковал лекарские искусства и вынес из своей практики убеждённость в том, что метисы и прочие носители смешанной крови по телесным качествам превосходят обладателей pureza de sangre, чистой крови, дающей право занять в жизни достойное положение.

Когда его били плетью, он кричал, что потомки испанцев и ацтеков, как мужчины, так и женщины, невосприимчивы и к европейским болезням вроде оспы, которая убивает девять из десяти захворавших индейцев, и к местным тропическим лихорадкам, унёсшим жизни столь многих наших соотечественников.

Более того, сей нечестивец позволял себе кощунственно утверждать, будто по прошествии времени вся Новая Испания будет управляться метисами, каковые уже не станут считаться отбросами общества, но, напротив, начнут гордиться своим происхождением.

¡Dios mio![3] И откуда только у этого низкого бродяги взялись подобные идеи? Разумеется, я не придаю подобным безумным бредням никакого значения, однако, в полной мере осознавая их вредоносный, кощунственный характер, готов подтвердить, как перед Вашим Высокопревосходительством, так и перед святой инквизицией, что помянутые непозволительные высказывания были сделаны в моём присутствии.

В продолжение своих благочестивых трудов изобретательный брат Осорио поместил под мышки испытуемого полученную от изготовителей пороха серу, поджёг её, а потом, заткнув злоумышленнику рот кляпом и связав руки за спиной, велел подвесить его вниз головой за левую ногу и вливать воду ему в ноздри.

Когда же и эти праведные усилия не помогли ни освежить память разбойника, ни пресечь поток извергавшихся им богохульных поношений, пальцы узника поместили в пыточные тиски. Сие есть весьма действенное орудие убеждения, ибо позволяет причинять испытуемому страшные мучения, не прилагая к тому значительных физических усилий, — достаточно поместить пальцы в тиски и закручивать винты, сминая плоть и сокрушая кости.

Скажу не хвастаясь, что у меня имеется в запасе не менее действенный и не требующий особых усилий способ убеждения, который я широко использовал в Саладеро. Он обманчиво прост, но мучителен до крайности. Каждую ночь наш тюремщик выметает паразитов с пола темницы и распределяет их на теле пленника. Того держат связанным, чтобы он не мог почесаться или смахнуть этих тварей. Таким образом, пытка продолжается и в то время, пока вопрошающие отдыхают.

Рад сообщить, что никогда с уст этого дьявола не срывались столь радующие сердце звуки, чем в то время, когда насекомые, ползая по обнажённому телу, заползали в открытые раны.

Поскольку все упомянутые меры не помогли вырвать у пленника хоть одно признание и дело закончилось оскорблениями и кощунством, брат Осорио прибегнул к новым, опробуя все формы убеждения, какие освоил за три с лишним десятилетия служения в святой инквизиции. Однако я вынужден с прискорбием признать, что даже по истечении семи дней самого настоятельного и сурового убеждения подлый метис всё-таки не сообщил нам, где прячет злодейски похищенные им сокровища, а также не раскрыл местонахождения той суки из племени ацтеков, из чьего чрева предположительно и появилось на свет это отродье.

Впрочем, в ходе допроса удалось получить сведения, безусловно подтверждающие несомненную связь поминаемого метиса с дьяволом. Когда этого человека раздели донага, чтобы искупать в горячем масле, от наблюдательного взора брата Осорио не укрылся тот факт, что детородный орган испытуемого не только отличается неестественно большим размером, но и был подвергнут непристойной деформации, а именно — его крайняя плоть обрезана весьма неприглядным манером.

Хотя никому из нас до того момента не доводилось лицезреть подобного телесного осквернения, все мы наслышаны об обычае обрезания как о греховном, порочном и святотатственном.

Однако, дабы не допустить ошибки, мы обратились с просьбой произвести осмотр мужского члена обвиняемого к брату Фонеске, учёному священнику и служителю святой инквизиции, имеющему немалый опыт в изобличении в ходе телесного осмотра протестантов, евреев, мавров и прочих гнусных приспешников Мефистофеля.