Для того чтобы вспомнить нечто, кажущееся давно и прочно забытым, следует лишь постараться, — переждав смех, продолжает сутуловатый пожилой офицер, прохаживаясь между рядами, заложив руки за спину: на локтях его видавший виды мундир аккуратно — сразу и не заметишь — заштопан. — Мой учитель, например, предлагал отрешиться от всего сущего. Как бы отгородиться от него стеной, отключить зрение, слух, осязание, обоняние… На Востоке такое состояние называют медитацией. И постепенно требуемое всплывет перед вами само…

Закрыв глаза, Александр попытался сделать все, как говорил полковник, но получалось плохо. Ну как, скажите на милость, отключить слух, когда в уши так и ввинчиваются рулады чиновничьего храпа? Что делать с обонянием, если оно, обострившееся от голода донельзя, как у дикого хищника, против воли, выискивает в окружающем воздухе ароматы отсутствующего съестного?

Но если постараться — все получается.

Немного погодя Бежецкому уже стало казаться, что он не лежит на жесткой «постели», а парит над землей, не касаясь ее ни одной частью тела, а все звуки как бы отступили, по-прежнему оставаясь слышимыми, но не раздражающими слух…

Осторожно, чтобы не спугнуть свое «подвешенное» состояние, он попытался снова представить себе карту, и неожиданно это вышло очень легко и просто. Он, как будто наяву, оказался в кабинете Грум-Гржимайло (самого полковника на месте почему-то не было) и подошел к висящей за его столом огромной — во всю стену — карте Королевства.

Коричневые и красноватые пятна гор, бурые возвышенности, зеленые ниточки долин… С изумлением поручик читал названия населенных пунктов, о которых никогда и не подозревал: Джангузай, Хусейнхейль, Гургимайдан… Почему-то взгляд его привлекал именно этот район.

А потом глаза сами собой переместились на запад и уткнулись в реку Логар, вдоль которой шла прокладка участка Транс-Афганской железной дороги, с которой и был похищен Линевич…

— Саша… — услышал он и обернулся.

Позади, в дверях полковничьего кабинета, стояла она…

Такая же, как тогда, ночью, когда Александр видел ее в последний раз. Прекрасная, взволнованная, зовущая.

— Настя, — Бежецкий шагнул к ней. — Откуда ты здесь? Ты приехала, чтобы увидеть меня?

Но девушка не отвечала, отступая назад и загадочно улыбаясь…

— Поручик! Проснитесь! — тряс взволнованный фон Минден Сашу за плечо. — Проснитесь, Бежецкий!

— Что? — протер глаза молодой человек, с изумлением понимая, что ночь вокруг сменилась поздним утром. — Что случилось?

— Слышите?

— Что я должен услышать?

— Вертолет!!!

Александр вскочил на ноги и, вытянув шею, принялся оглядывать горизонт. Где-то на пределе слышимости действительно стрекотал вертолетный двигатель. Минутой спустя звук стих, но поручик успел засечь направление, откуда он доносился. На северо-запад.

— Нас ищут? — фон Минден пытался сесть, но слабые руки соскальзывали.