Работалось здесь хорошо. Крупных преступлений практически не совершалось. А средние да мелкие они с начальником ГОВД Иваном Скибко и "главным сыщиком" города — замом Скибко по оперативной работе Сергеем Петруничевым «щелкали» как орешки. Отношения между прокуратурой и милицией сложились идеальные. Мищенко даже удивлялся, когда на совещаниях или из газетных материалов узнавал, что кое-где между угрозыском и прокуратурой, надзор за милицией осуществляющей, возникают трения и противоречия.

— Одно ж дело делаем, — опять рассудительно пожал плечами Мищенко.

Городок, конечно, тихий. Но и здесь совершаются квартирные кражи, каждый год подрастает новое поколение хулиганов и «налетчиков», которые норовят «пощипать» многочисленные коммерческие палатки. Да и на бытовой почве притупления не изжиты. Даже убийства по пьянке случаются. Так что криминальная обстановка, конечно, напряженная. Но дела все несложные и раскрываемость высокая. И, слава Богу.

— Нам тут только и не хватало «громких» преступлений, — усмехнулся Мищенко. — Впрочем, откуда им тут взяться? Хотя, конечно, если что… И эксперт-криминалист в уголовном розыске появилась замечательная — Людмила Конюхова, ноги от коренных зубов, а хватка как у бульдога. И свою криминалистическую лабораторию стараниями его, Мищенко, и с помощью области создали. Так что в грязь лицом не ударим. Если что. Но не дай Бог, конечно.

С тех пор, как придурок Васенко ударил его кастетом по затылку и он две недели отлежал в областном госпитале МВД, областной прокурор отдал приказ, чтобы прокуроры городов и районов, если пешком идут с работы, на работу, чтоб табельное оружие с собой брали. А все равно по области два случая со смертельным исходом были. И не понять теперь, то ли их было бы больше, если бы прокурорские работники не носили с собой табельное оружие, то ли их было бы меньше, поскольку в обоих случая оружие было похищено, а стало быть это могло быть причиной нападения.

Мищенко растер одеколоном чисто выбритые щеки, осмотрел в зеркале свое скуластое лицо с кустистыми насупленными бровями, сдвинул брови к переносице, по-мальчишески шаловливо «попугал» неизвестных преступников.

— Ух, суров прокурор Мищенко, — рассмеялся он, обнажив ровные белые зубы.

Он снова выглянул в окно. Дождь плавно перешел в этакую лондонскую неряшливую мокрую пакость.

— Август, называется, — ворчал Мищенко, доставая с антресолей помятый в чемодане синий прокурорский плащ. — А с другой стороны, ездить на служебной машине из дому в прокуратуру, надувая щеки, чтобы народ трепетал, — это было не в его правилах. Машина, конечно, есть. Но городок маленький. Можно и пешком. Не велик барин. Да и квартира у него — самая обычная двухкомнатная «хрущеба» в пятнадцати минутах ходьбы от прокуратуры. И гулять надо. И бензин экономить, — понадобится еще не раз трястись по сельской местности.

Мищенко съел приготовленную женой перед уходом в школу, где она вела старшие классы — литература и русский. Выпил цикорий с молоком. И экономнее, и полезнее. Где-то в "Науке и жизнь" читал, что цикорий помогает улучшить память, что ему небесполезно-, он любил демонстрировать подчиненным свое знание уголовных дел, возбужденных прокуратурой и расследуемых как следователями прокуратуры, так и милицейскими.

Он сунул в планшет накрученные с собой бутерброды с сыром, — не известно, успеет ли толком пообедать сегодня: запланирована и планерка, и прием граждан, и встреча с начальником ОВД Скибко, и вообще как всегда дел — вагон и маленькая тележка. Да еще и «вводные» могут последовать…

Они и последовали…

Не успел прийти на работу, снять мокрый и тяжелый от впитавшегося в него тумана — смока плащ, отряхнуть налипшую на ботинки грязь… А уж печальная весть.