Я, может быть, и приняла бы ее и присоединилась бы к стае той ночью, но они собирались жрать человеческую плоть, и я не могла этого вынести.
– Ты отказываешься от власти, – сказал тогда Ричард. Он был прав.
Криспин всматривался меня с лицом, покрытым белым мехом. Его глаза были все теми же, но в остальном он был той изящной смесью, получеловеком, полукошкой. Это было похоже на человека‑леопарда, но вместе с тем отличалось. Пропорции были другими, большее грубыми, немного меньше от человека и больше от тигра.
На белом меху виднелись коричневые полосы, тонкие, но, тем не менее, они там были, он не был полностью белым, как тигр в моих видениях. Он смотрел на меня своими голубыми глазами, такими же, какие они и были, будто они не менялись так же, как и леопардовые глаза Мики оставались всегда на его лице, в какой бы форме он ни прибывал.
Единственный вертигр, которого я видела в полуживотной форме, был женщиной, и у нее были бледно‑желтые полосы на белом меху. Опять таки не похоже на расцветку настоящих тигров. Уставившись на бело‑шоколадного тигра надо мной, я задалась вопросом, все ли вертигры в животной форме ушли от классической тигриной оранжево‑черной масти. Может, я слишком много времени провела среди верлеопардов, когда они принимали полуформу, но я заметила, что у Криспина грудь была более мускулистой, чем у человека, и не так уж сильно была покрыта мехом. В полуживотной форме он был выше и мускулистее, прикрытый белесым мехом с шоколадными полосками, но кожа, выглядывающая из‑под меха, была бледной и выглядела человеческой. Пока что волки были более пушистыми в полуживотной форме, чем кошки. Мой пристальный взгляд скользнул вниз по его телу, и я отметила, что там у любой из полуживотных форм все было крупнее. Это знание заставило меня отвернуться и очень постараться не покраснеть. Может быть, я бы и попросила его слезть с меня, но тут заметила, что за нами наблюдают.
Чак, Шадвелл и Роу стояли и смотрели на нас, с пистолетами наголо, но не нацеленными на кого‑то конкретного.
– Вы оба орали, как резанные, – объяснил Джейсон. – Мне пришлось их впустить, иначе они сами бы вломились.
Я подняла руку и постаралась убрать часть слизи подальше со лба, так чтобы она не стекала мне на глаза. Я не была полностью ею покрыта, но ее было достаточно, чтобы залезть в душ, прежде чем мы уберемся отсюда.
Со всем достоинством, на которое я была способна в данной ситуации, я произнесла:
– Поскольку вы убедились, что все хорошо, вам стоит убраться отсюда.
– Мы только что много чего видели, – проговорил Роу, – и хорошим ничего из этого назвать нельзя.
Думаю, потому что я не попросила его слезть с меня или потому, что он боялся причинить нам боль, Криспин продолжал нависать надо мной. Он подвинулся дальше, чтобы не загораживать мое лицо своей грудью. Это еще означало то, что определенные детали его анатомии больше не касались меня через джинсы, и это было великолепно, но еще это все значило, что теперь он обвивает меня, как огромная плюшевая игрушка. Мягкая игрушка с «пультом управления», который вжался в меня, когда я коснулась мышц на его спине. Но Криспин меня спал, спас тем способом, которым Джейсон в данной ситуации просто не смог бы. Я задолжала ему, потому и не попросила встать в присутствии мужчин. Я не смущалась его и не реагировала, как большинство… обывателей. Я вела себя так, будто это было в порядке вещей и происходило, черт возьми, постоянно.
– Я и не жду, что вы поймете, я просто хочу, чтобы вы вышли, чтобы мы смогли…
Вереница слов пролетела у меня в голове: продолжить разговор, закончить, доделать то, что начали, – но ни одно не подходило.
Джейсон закончил фразу за меня.
– Есть вещи, которые нам нужно успеть сделать, и выглядят они не менее загадочно, чем вот это. |