Несмотря на то, что округа уже вот как полсотни лет жила в мире, дозорные выставлялись каждый день, что, как полагал Константин, было частью воинского обучения. Также было интересно, что оружие имелось в каждом доме, и довольно разнообразное, хотя больше всего длинных однозарядных ружей крупного калибра и сабель с тяжёлым лезвием. В ходу здесь были и обереги от различных напастей, и даже амулеты, позволявшие, например, видеть в кромешной темноте, защищать владельца от чего-нибудь, или насквозь бытовых, типа светлячка, освещавшего дом.

Мир, куда угодил Константин, был интересным, и, складывая по кусочкам картинку, он не переставал удивляться тому, как сложно и противоречиво всё скроено. На металлических деталях инструмента было выбито явно заводское клеймо, и по поверхности металла были видны переливчатые следы магии, укрепляющей металл, а бутылки в трактире вписывались в некий стандарт, как минимум, по высоте и диаметру. А ещё были самовары и керосиновые лампы, хотя последние явно не пользовались спросом, в силу того, что янтарные шарики, заряженные магией, давали свет не хуже и при том были куда безопаснее. То есть где-то была промышленность, которая всё это производила, причем производила уже давно, так как сформировались стандарты.

В местной версте было ровно тысяча аршин, а в аршине – сто вершков. Также к нормальной метрической системе были подогнаны и другие величины. Типа малый пуд и штоф, что соответственно равнялось килограмму и литру. В ходу, из традиционных, были лишь пуд и линия, причём только для оружейных стандартов.

У сельского кузнеца кроме орудий труда Константин видел и мечи, и копья, но это ровным счётом ничего не значило. Доспехи тоже существовали в то время, когда уже были мушкеты. Конечно, шанс нарваться на автоматическое оружие был невелик, но Костя понимал, что этот мир его ещё не раз удивит.

– Отдыхаю. – Константин улыбнулся. – Второго дня только спровадил работников. Зайдёшь в дом? Я квасу свежего от Опанаса принёс.

– Да что тот квас… – Старик отмахнулся. – Мы с Никифором тут всю голову сломали, думая, куда тебя пристроить. Ты в воинском деле как?

– А черт его знает. – Костя пожал плечами. – Не знаю я, что тут у вас воинским искусством называют. Может, машете мечами до посинения, так это не ко мне. Я в железках этих вообще никак не соображаю. Ну, если только с ножом или с палкой. Но с ножом против меча не пойдёшь. С винтовкой нормально управляюсь, да вот только пока не по карману мне такое.

– Думаешь, у князя в дружине мастера меча служат? – Усмехнулся Луконя.

– А ты меня уже и в дружину прописал?

– Дак куда тебе деваться-то? – Старик удивлённо приподнял серебряно-седые кустистые брови. – У кузнеца уже подмастерья да ученики есть, да и стар ты в ученики идти. Надел тоже поднять не успеешь, даже если выделит тебе община. А зима она не тётка – пирожка не поднесёт.

– Придумаю. – Константин махнул рукой. – А в кабалу на десять лет идти, так этого мне не надо.

– А как же по-другому? – Дед от возмущения всплеснул руками. – Ты же не боярский сын какой да не отслуживший срок. Да и кто возьмёт тебя на свободную-то службу? Сам вона сказал, что воинским делом не разумеешь!

Дед посидел ещё какое-то время, подходя к теме с разных сторон, но через полчаса ушёл, махнув рукой, а Константин, чтобы не разряжать осветительный камень, лёг спать. Спал он чутко, поэтому, когда на улице тревожно забил колокол, быстро вскочил, намотав портянки, надел сапоги и выскочил на улицу.