А что, идея неплохая.

— Шевелись! — произнес я, толкнув Сервантеса в спину левой рукой, пока в правой начал собирать яд.

Глава 8

— Люк! Жозе! — радостный и громкий голос Де’Жориньи нарушил тишину лесной опушки, где я оставил своих друзей и Жан Клода.

Помимо здоровяка ко мне подбежали и Титус с Тиной, которые были не менее рады моему возвращению. Я потрепал фангов по макушкам, и они довольно заурчали.

Рошфора ждал менее теплый прием, и здоровяк просто кивнул Багровому Палачу в знак приветствия. А мои питомцы и вовсе его проигнорировали.

Винсента, по всей видимости, все устраивало, поэтому он ответил тем же, а затем направился к Де’Аламику и завел с ним разговор.

Хм-м. Интересно.

«Не знал, что они хорошо знакомы», — подумал я, глядя на Багрового Палача, которому я всё же решил сохранить жизнь.

И поступил я так вовсе не из гуманных соображений. Все из-за руин, которые, скорее всего, кишели монстрами. А иначе, почему иллерийцам не удалось забрать то, что они искали там?

Этот вывод напрашивался сам собой. Не зря же они решили прибегнуть даже к жертвоприношению, чтобы умаслить тех, кто находился внутри.

Не думаю, что в их родной стране церковь подобное одобрила бы.

И неважно какие у них были причины для подобного поступка.

— Я уж и не надеялся вас увидеть! Что там такое произошло⁈ — тем временем продолжил Жуль. — Громыхнуло так, что у меня даже уши заложило! — произнес здоровяк. — Это по форту так ударило? — спросил он, и я кивнул.

— Я оставлю вас, — произнес Жумельяк, после чего кивнул Сервантесу и вместе с ним отошел от нас.

— А это что за фрукт? — спросил Де’Жориньи, провожая взглядом кардинальского сына и пленника.

— Вы не знаете, кто это, Жуль? — удивился я.

— Нет, — здоровяк покачал головой.

— Идальго Сервантес, — назвал я имя пленного иллерийского офицера.

— Да⁈ — громко пробасил Де’Жориньи, удивленно смотря пленнику в спину. — Ничего себе!

— А, так вы знаете это имя, — произнес я, и мой собеседник кивнул.

— Да. Все, кто служит в армии Галларии, его знают, — ответил здоровяк. — Он очень известная в военных кругах личность, — добавил Жуль.

— И чем же он так знаменит? — поинтересовался я.

— Хм-м, — мой собеседник задумался. — Много воевал. Часто выигрывал. Сильный маг. Хороший стратег. Плюс он хорошо знает эти земли и выиграл здесь немало боев против нашей армии, — ответил мой собеседник. — Ну и если всё, что я о нём слышал, правда, тогда именно благодаря Сервантесу иллерийским собакам удалось так хорошо наладить контакт с иными, — добавил Де’Жориньи.

— Ясно, — ответил я. — Знаменитый, получается, офицер.

— Еще какой, — усмехнулся Жуль. — Но теперь он пленник! И это сильно ударит по иллерийским псам! — довольным голосом произнес он. — А тот взрыв — это дело рук Багрового Палача? — спросил меня здоровяк.

— Да, — кивнул я. — От форта осталась лишь воронка глубиной в несколько метров, — добавил я, и мой собеседник покачал головой.

— Дела, — озадаченно произнес он.

— Ага, — усмехнулся я и погладил своих фангов по макушкам, благо они улеглись рядом с моими ногами и мирно лежали, наблюдая за тем, что происходит вокруг.

На приближение Де’Аламика они никак не отреагировали.

— Люк! — Святоша крепко обнял меня за плечи.