— Так, на войну же скоро! — подпитым голосом ответил ему Жуль.

— Ладно, отдыхайте, — майор покачал головой и махнул на них рукой. Он прекрасно понимал, что назад они могут не вернуться, поэтому не стали с ними спорить. — Вы, если хотите, лейтенант, можете присоединиться к друзьям. В шатре у них тоже есть свободная койка, а вашими бумагами я займусь сам, — сказал Тьери, и кивнув нам на прощание удалился.

Мы остались втроем.

— А я только недавно узнал, что вы теперь на службе, — произнес Жуль и сделав из бутылки Де’Аламика несколько глотков, вернул ее хозяину.

— Как и я, — произнес Анри. — Вы по собственной воли или… — он не стал договаривать, поэтому я ответил.

— Нет, не по собственной, — сказал я правду.

— Получается, хитрюга кардинал решил все за вас, — хмыкнул пересмешник. — Хотя, я совершенно не удивлен. Я знал, что так будет, — добавил он и покачал головой. — Видимо, что он настолько сильно хотел видеть вас, дорогой Люк, на войне, что даже протекция Жозе вас не спасла, а я уверен, что он приложил все силы для этого, — произнес Пересмешник, смотря на меня сочувствующим взглядом.

И, признаться честно, его словам я верил. Я был уверен, что Жумельяк хотел оградить меня от всего этого, но видимо не смог.

— Зато, мы снова вместе! — своими огромными ручищами, здоровяк Жуль обнял нас обоих с Анри, и на лице лекаря показались страдальческие нотки.

— Жуль, вы снова не соизмеряете силы! — недовольно буркнул он и посмотрел на меня, явно ища поддержки, которой не было.

Да, Де’Жлриньи был силен, но сейчас, чтобы выдержать его медвежьи объятья и не получить травм, мне даже не приходилось насыщать свое тело магической энергией.

Я тренировался каждый день и вот результат. Я усмехнулся, наблюдая за Анри, который продолжал ворчать на здоровяка. Вот, что значит не заниматься своим телом, да еще и так много пить.

А тем временем, Жуль нас отпустил.

— Простите, — виновато произнес он. — Я просто, обрадовался, что мы в одном отряде, — понуро добавил он.

— И мы рады! — Пересмешник хлопнул друга по спине. — Просто, будь более сдержан в проявлении своей любви, — произнес Де’Аламик. — Кстати, о ней! Где наши шлюхи⁈ — недовольным голосом произнес он и осмотрелся по сторонам.

— И-то верно. Мы же им заплатили, — буркнул здоровяк. — Хотя, черт с ними! Приехал Люк! Это надо отметить! — произнес он довольным голосом, и сгреб меня в охапку. — И отказы не принимаются! — добавил он и повел меня в палатку.

Что ж, перед войной, и правда, можно было и отдохнуть в компании своих друзей.

Ведь, как я говорил ранее, там может случится, все, что угодно…

Интерлюдия

Тузула

Несколько дней до основных событий

Винсент Рошфор тяжело вздохнул и стянул с себя сначала камзол, а затем и рубаху.

— Нужно раздеться полностью, — произнесла Марика и улыбнулась.

Багровый Палач смерил ее презрительным взглядом, но не стал спорить и в итоге остался в том, чем мать родила.

— Ложись туда, — девушка кивнула на большой и круглый камень, который каким-то непонятным образом оказался в подвале этого старого и ветхого здания, в котором воняло мочой, а по полу, совершенно ничего не опасаясь, бегали крысы.

И в этот раз он не стал спорить.

Старший сын семьи Рошфоров подошел к алтарю и, забравшись на него, лег. Холодный камень причинял ему неудобства, но Винсент и бровью не повел. Если ему удасться вернуть свою магию, это стоит всего того, что ему пришлось перенести.

«Моя магия, стоила, вообще, всего на свете», — в этом он был уверен полностью, поэтому когда Марика склонилась над ним с чашкой в которой ползали насекомые, которые напоминали что-то среднее между пиявками и миногами, Багровый Палач лишь усмехнулся.