— Ээээ, что⁈ — здоровяк вскочил на ноги. — Что ты сделал⁈ — спросил он, опуская кулаки, которые успел поднять, встав в кулачную стойку.

— Вывел алкоголь из тела, — ответил Пересмешник, после чего проделал тоже самое и с собой.

— Но зачем? — Де’Жориньи удивленно уставился на Де’Аламика.

— Не пора ли начать возвращать долги нашему другу? — смотря в глаза Жулю, спросил Анри.

Здоровяк посмотрел вниз — на кружку, потом на практически голого друга, а затем и себя.

И как и Пересмешнику, ему стало стыдно и противно от самого себя.

— Ты прав, — ответил он и тяжело вздохнул.

— Знаю, — кивнул Пересмешник и хлопнул товарища по плечу. — Пора возвращать все то добро, что Люк для нас сделал.

— Еще как, пора! — усмехнулся Де’Жориньи и в компании друг друга они покинули бордель.

* * *

— Ты даже не представляешь, как я рад, что у них все хорошо! — радостным голосом произнес я, смотря на Жумельяка.

— Как и я! — кивнул Жозе. — Восстановление города тоже идет полным ходом! Еще немного и можно будет начать строительство бараков для первых поселенцев людей! — добавил сын кардинала.

— Согласен, — ответил я и натянув поводья, заставил свою ящерицу забраться на стену. — Облетишь город по периметру? — спросил я Жумельяка.

— Конечно, не вопрос, — ответил маг воздуха.

— Хорошо, тогда я вернусь домой. Надо написать несколько писем, — произнес я и попрощавшись с другом, я поспешил к своему дому.

Нужно было дать ответ Франсуа и Жулю и Анри и мне не терпелось поскорее это сделать, ведь я был так рад получить от них известия.

И вот, когда я был уже на полпути к дому, я вдруг увидел яркую вспышку в небе, которая быстро приближалась к земле.

Вскоре же, я понял, что это за аномальное событие.

Вернулась Рух, которую я не видел уже больше полугода.

— Какого… — я потерял дар речи, когда на одну из крыш здания опустилась птица, которая искрилась настолько ярко, что на нее невозможно было смотреть.

Но не это поразило меня больше всего.

Меня удивили размеры Танитруса.

Птица была раза в два больше меня, а размах ее крыльев явно превышал более десяти метров.

Я невольно замер, смотря на Рух, которая в свою очередь смотрела на меня.

— Давно не виделись, — произнес я, смотря на своего питомца, который казалось, был соткан из молний.

Птица ничего мне не ответила. Сложив крылья, она просто смотрела на меня и как мне показалось, взгляд у нее был какой-то осознанный, а вовсе не звериный.

Странно все это, — подумал я, играя в гляделки с Рух.

Так продолжалось около минуты, а затем, птица взмахнула крыльями, и превратившись в яркую вспышку, молнией взлетела ввысь и была такова.

Несколько секунд я провожал Танитруса взглядом, пока он не скрылся в облаках, а затем усмехнулся, вспоминая, слова Избранника Угла о том, что якобы эти птицы приносили несчастья.

Быть такого не может, — подумал я и покачал головой.

Обычные суеверия Иных, — я стегнул Терзательницу уздечкой направляя ящерку в сторону своего дома, и не прошло и пяти минут, как я был уже на месте.

Где меня уже ждали.

Это была Багровая роса, вид у который был одновременно обеспокоенный и счастливый.

— Люк! — радостно произнесла четырехрукая гигантша. — Поздравляю! — она заключила меня в крепкие объятья и мои кости затрещали.

Хорошо, что в мгновение до этого, я успел укрепить тело магической энергией, а то последствия могли быть куда хуже.

— С чем? — спросил я, когда дочь Утопающего в крови разжала свои тиски, называемые объятиями.