Андрей достал из кармана тонкий капроновый шнурок. Он надел кожаные перчатки, чтобы не попортить руки, захлестнул шею Бегунова и стал душить. Складки кожи скрыли глубоко врезавшуюся нить. Лицо Бегунова покраснело, он слабо задергался, но Питон навалился ему на плечи, не давая упасть. Изо рта Григория Дмитриевича поползла окровавленная слюна, лицо посинело, а белки глаз покрылись красными точками. В воздухе ощутимо запахло мочой. Друзья молча держали тело, наконец Андрей кивнул Питону:

– Посмотри пульс.

Наемник хладнокровно наложил палец на горло, пытаясь уловить хотя бы слабые признаки жизни.

– Готов, – констатировал он.

Андрей сдернул шнур, и обмякшее Тело Бегунова повалилось на пол. Питон нагнулся и достал из кармана ключи.

– Стук-стук, – он покачал на пальце колечко, ключи зазвенели, – я твой друг.

Андрей несколько раз провел руками по стене.

– Слюни пустил, коз-зел! – стена стала розовой, а перчатки покрылись кровью. – Погнали.

Они взлетели на четвертый этаж. Питон быстро открыл дверь.

– Стук-стук… – завороженно пробормотал он.

– Гри… – жена Бегунова не успела ничего понять и тем более разобрать чьих-то лиц. Она запомнила лишь черную молнию, влетевшую в дверной проем. Мощнейший питоновский апперкот швырнул ее на стену, и Елизавета Давыдовна потеряла сознание.

Родители сидели в комнате и смотрели телевизор. Ими занялся Андрей, лихо разметав двумя ударами ног. Дополнительно уделять им внимание он не стал, справедливо посчитав, что глубокий нокаут обеспечен обоим. Друзья разошлись по комнатам, изучая все имеющиеся шкафы. Наконец Андрей нашел то, что нужно.

– Давай сумку, – крикнул он.

Питон вынырнул из коридора, неся баул и какую-то шкатулку.

– Открывай.

Андрей быстро переложил имеющиеся в секретере бумаги, вытряхнул до кучи содержимое шкатулки и разворошил книги на полке. В качестве маскировки они решили сымитировать ограбление. Питон раскидал по полу белье из шкафа и с чувством выполненного долга друзья покинули квартиру.

Тернов собирался ложиться спать, когда возвратились его посланцы. С довольным видом Андрей протянул объемистую и очень тяжелую сумку.

– Добыли, – доложил он отцу.

Тернов заволновался.

– А Бегунов?

– Забудь о нем, – махнул рукой Андрей. – Такой больше в списках не значится.

Он повернулся и пошел в свою комнату.

Валерий Игнатьевич оторопело поднял баул и отнес его в кабинет. В нем оказался, конечно, не весь архив Агапова и даже очень небольшая часть рабочих заметок Розанова, но для журнальной статьи материала хватало с избытком. Тернов провозился с ним до трех ночи, и только когда глаза сами стали закрываться, решился пойти спать.

Утром он встал с ощущением чего-то важного, а когда вспомнил, что произошло накануне, на душе стало тревожно. Бегунов убит? К таким резким переменам профессор Тернов подготовлен не был. Что значит "в списках не значится"? Смерть человека была для него значительным событием, и Валерий Игнатьевич не мог в это поверить. Бегунов убит! И сделал это, возможно, его сын, которого он лично туда послал. Кошмар какой-то. Пока Тернов умывался и приводил себя в порядок, чувство тревоги росло. Регина приготовила завтрак, но, сев за стол, Валерий Игнатьевич обнаружил, что у него пропал аппетит. Он нехотя пожевал котлетку и, не доев, в один присест выхлебал стакан горячего чая.

– Что-то случилось, папочка? – спросила жена.

– Нет, ничего, все в порядке. – Тернов рассеянно встал. – Спасибо, дорогая.

Он посмотрел на часы, было без четверти восемь.