— Но моей дочери твой сын не нравится, — был уверен Феликс.

— А мне без разницы. Хочешь Германа вытащить — давай Светку. Я так желаю.

Феликсу впервые до жути захотелось влепить пулю в Леню, который ловил кайф, ставя идиотские условия. Он так желает! И хоть лопни, а Светлану подай! Это просто издевательство! Но Феликс настолько устал, изнуряющие попытки вытащить сына кончились поражением, он предлагал взамен дочери деньги, много денег, на что эта сволочь — папа Марата — отвечал:

— Счастье сына дороже денег.

Вот где он набрался этой белиберды? Явно в каком-нибудь сериале подсмотрел. Да ведь жадность Ступина границ не имеет — это всем известный факт. Дальше события разворачивались в соответствии со средневековыми традициями: на Свету воздействовали уговорами, угрозами — она ни в какую. Но однажды она застала отца плачущим в одиночестве, Железный Феликс оплакивал сына. Он очень смутился, взял себя в руки и сказал:

— Ты, конечно, можешь не выходить за Марата… Я бы на твоем месте не знаю, как поступил. Но твой брат, считай, погиб, Герман не выживет в тюрьме. Смогу ли я вынести все это — не уверен. Ты останешься совсем одна. Потом, позже, тебя будет мучить совесть, ты еще не знаешь, что это такое, но мучить будет. Ты можешь спасти брата, а толкаешь его в могилу. Как собираешься жить с таким грузом? Теперь уходи, я все сказал.

Света ночь проплакала, она девочка слезливая, а утром согласилась. Только ступив на пьедестал героини-мученицы, она не рассчитала силенок, поэтому время от времени брыкалась.

Вместо Германа сел другой человек, взявший вину на себя. Такой факт, как близость девушки и Германа, теперь получил новую трактовку, а именно: Герман действительно был с погибшей, проводил ее домой, назначив свидание на следующий день. Было еще не поздно, она пошла к подружке, чтобы поделиться впечатлениями о первом мужчине, такое у женщин бывает (за определенную сумму подружка дала нужные показания). Когда девушка возвращалась от подруги, на нее выехала из-за угла машина, резко затормозила, столкновения не произошло, но сильный испуг вызвал у несчастной сердечный приступ. Она скончалась, никого не было рядом, водитель, боясь осложнений, отвез девушку за город, где и закопал, вину признал, раскаялся (на что только не идут люди, лишь бы вытащить семью из нищеты). Притянуто за уши? Но ведь следов насилия на теле девушки не было, а сердечный приступ имел место. В жизни чего только не случается, на то она и c’est la vie.

Света немного успокоилась, вытирала нос и щеки изнанкой перчатки.

— Девочка моя, — начал мягко Феликс, — запомни, самые большие друзья на свете — близкие. Вы должны с Германом выручать друг друга. Сегодня ты спасла его, завтра он поможет тебе, Герман теперь в долгу перед тобой. Мало ли какая ситуация может случиться, никто ни от чего не застрахован…

— Не слишком-то его переполняет благодарность, — перебила отца Света, хлюпая носом.

— Я понимаю, тебе обидно и горько, но потерпи, ласточка, потерпи.

— Я Егора люблю, — завыла Света.

— Да кто ж тебе мешает? Люби на здоровье, глупенькая, но так, чтобы никто не знал. На дачу к нам поезжайте, в Ростове у тебя квартирка есть, ты мужу не говори, ему необязательно знать…

— Папа, ты с ума сошел? Ну что такое говоришь! Егор ни за что не согласится. Он ведь порядочный, не то что мы.

— Да чем же мы плохи, Светочка? Ты еще не видела плохих людей, и тебе желательно с ними не встречаться. А Егор согласится. Раз любит, согласится на все твои условия. Объясни ему, что так надо. Но какой славный парень!

— Правда? Тебе он понравился? — обрадовалась Света.

— Он нравится тебе, значит, нравится мне.