Ксазакс по-прежнему молчал. Галеона остановилась — тишина эта ей совершенно не нравилась. Богомол вечно бубнил что-то, никогда не держал свой язык на привязи.

— Что такое? Что это с тобой?

— Куда направятся поиски? — внезапно спросила тень.

— Как это «куда»? В Лат Голейн, конечно.

Демон, казалось, размышлял над её словами.

— Да, этот пойдёт в Лат Голейн. Да… так, наверное, лучше всего…

Она шагнула к тени.

— Да что с тобой творится? Где ты был? — И когда он не ответил, ведьма, свирепея, направилась в угол палатки. — Либо отвечай мне, либо…

— Прочь!

Демон вырвался из тени и в полный рост навис над женщиной. Галеона вздохнула, попятилась, споткнулась и упала на валяющиеся повсюду подушки.

Рядом стояла смерть в образе адского насекомого с горящими жёлтыми глазами и быстро щёлкающими жвалами. Когти и серповидные придатки остановились в дюйме — не больше! — от лица Галеоны.

— Прекрати болтать и держись подальше от этого! Лат Голейн, как мы и договорились! И разговаривать мы больше не будем, пока я не захочу!

С этим воплем Ксазакс снова забился в тёмный угол, его тело растаяло, а тень потускнела. Несколько секунд — и о присутствии демона говорил лишь размытый силуэт на холстине.

Однако Галеона не пошевелилась, она так и лежала там, куда упала, пока не уверилась, что богомол больше не выпрыгнет. Откатившись подальше от угла, в котором скрылась в засаде тень, колдунья поднялась. Она подошла слишком близко к смерти, к медленной, мучительной смерти.

Ксазакс больше не издал ни звука, ни шороха. Галеона не помнила, чтобы демон когда-нибудь вёл себя так. Несмотря на заключённый между ними договор, он бы с радостью проткнул её насквозь, если бы она не повиновалась мгновенно, — а уж этого-то женщина никогда не забудет. Разорвать их соглашение было невозможно ни одной из сторон — единственная причина, по которой они так долго терпели друг друга. Если Ксазакс добровольно рискнул последствиями, решив покончить разом и с договором, и с ней, Галеоне надлежит как можно быстрее избавиться от него… а это означает избрать либо генерала, либо придурка. По крайней мере, мужчинами-то она управлять умеет.

Колдунья продолжила складывать в сундук занимательные вещицы, наполняющие палатку, ни на миг не прекратив обдумывать поступок демона. Кроме того, что теперь она осознала риск разрыва их соглашения, попытка нападения родила вопрос, на который Галеона очень хотела бы получить ответа Он прояснил бы не только причину возмутительной реакции Ксазакса, но и объяснил бы эмоции, никогда прежде не обуревавшие богомола.

Интересно, что могло настолько напугать демона?

Глава 9

О том, что Норрек Вижаран всё-таки не погиб, ему сообщила мучительная боль, скрючившая тело. К тому же он способен дышать, а значит, не упал в море, а ударился о палубу. Почему он не сломал себе шею, а заодно и все остальные кости? Тут Норрек мог только подозревать вину проклятых доспехов Бартука. Они уже спасли его от демонического чудовища; а уж простое падение для них наверняка что-то вроде детской игры.

В глубине сердца боевой ветеран почти желал, чтобы латы в этой игре проиграли. Тогда, по крайней мере, он был бы избавлен от ночных кошмаров и прочих ужасов.

Норрек открыл глаза и увидел, что лежит в своей каюте. Только две силы могли притащить его сюда, и одна из них — доспехи. Однако после расправы с дьявольским кальмаром они, похоже, ослабели и вряд ли способны на такие подвиги. Норрек и сам чувствовал себя выжатым как лимон, и это чудо, что он вообще может шевелиться. Слабость была такая, что вымотанному солдату казалось, что либо доспехи, либо морская тварь каким-то образом высосали из него часть жизни.