4

— Они идут, хозяин, они идут! Одиннадцать человек! — Хирт, мальчишка, стороживший у дороги, стремительно влетел в кузницу. Седьмой день с начала плавки перевалил за середину; солнце еще стояло высоко, багровая звезда, Око Сарпедиона, склонялась к горизонту. — Один жрец в бронзовом панцире, десять тарконцев в железе, — выпалил мальчик, — пять лучников и пять копьеносцев!

Тедрику не надо было говорить пареньку, куда идти и что делать; оба устремились в дом, к стойке с оружием, причем младший на пару шагов опережал старшего. Это доказывало, что мальчишка не раз выполнял функции сторожа и оруженосца; с его помощью полунагой кузнец за считанные минуты облачился в железо.

Итак, когда одиннадцать незваных посетителей подошли к мастерской, Тедрик уже поджидал их у ворот, небрежно опираясь на рукоять пятидесятифунтового молота. За плотно закрытыми дверьми кузницы, бессильно сжимая кулаки, толклись подмастерья. Хозяин велел им не высовывать носа во двор, предпочитая справляться с неприятностями в одиночку.

С нарастающей яростью Тедрик подумал, что сейчас он не смог бы защитить ни одного из своих людей — как и всякого в Ломарре, кто вызвал гнев Сарпедиона. Правда, крестьяне и мастеровые являлись лишь пылью под стопами грозного бога; как утверждали жрецы, он предпочитал более благородную пищу. И многие лорды королевства не спали по ночам, в страхе ожидая, когда к их порогу приблизится жрец с отрядом смуглолицых наемников. Впрочем, Сарпедион не брезговал и кровью простонародья — особенно тех, кого лишал разума.

Тедрик прищурил глаза, разглядывая вымпел, развевавшийся над остроконечными навершиями шлемов. Узкое треугольное полотнище с грубо намалеванным багряным глазом принадлежало жрецу-офицеру низшего ранга, и это было хорошо: значит, отродья Сарпедиона не воспринимают его всерьез, раз не удосужились послать кого-нибудь посолиднее. И всего десять наемников! Эти невысокие, смуглые и жилистые тарконцы с охотой шли на службу к Дивейну, верховному жрецу Ломарры. Над их империей, лежавшей за Южным хребтом, тоже багровело страшное Око гневного божества; там тоже лилась кровь и бродили по дорогам толпы пораженных священным безумием. Конечно, лучше служить Сарпедиону с мечом в руке, чем ложиться на его алтарь; и тарконцы служили. Они были неплохими солдатами, храбрыми и упорными в бою — но только в тех случаях, когда имели дело с противниками своего роста и веса.

В нескольких шагах от ворот отряд остановился. Раскормленный рослый жрец выступил вперед.

— Ты вооружен, кузнец? — обескураженно спросил он, будто не доверяя собственным глазам. — Но зачем?

— Почему бы и нет? Такая у меня привычка — встречать гостей в том же наряде, в котором они пожаловали.

Они смерили друг друга вызывающими взглядами. Затем, после краткой паузы, кузнец спросил с едва скрытой насмешкой:

— Чему я обязан честью видеть тебя, жрец? Разве я не заплатил уже — как платил всегда — налог великому богу?

— Да, так. Но я пришел сюда не из-за налога. До владыки нашего Дивейна дошел слух, что тебе явилось странное божество… Этот демон якобы говорил с тобой и наставлял в ремесле; и ты сделал его изображение. Правду ли говорят люди?

— Я не делаю из этого тайны. Я ничего не скрываю от великого Сарпедиона и его слуг. Не демон — Ллосир, бог моих предков, посетил меня. Тут нет ничего дурного.

— Возможно, возможно… Но такое поведение не подобает божеству, решительно не подобает… Почему бог явился тебе, а не одному из нас, служителей Храма?

— Это божество не похоже на великого и грозного Сарпедиона; оно покровительствует лишь кузнецам, — Тедрик погладил рукоять своего молота; разговор начинал раздражать его.