– Отец Пег О'Тул был настоящим полицейским героем этого города, Джо. Погиб при исполнении около четырех лет назад, незадолго до предполагавшегося выхода в отставку. Конечно, в Аттике ты не мог узнать об этом.

– Еще бы.

– Ты сказал, он тебя ударил?

– Дал хорошую пощечину.

– Он, видимо, считает, что ты как-то виновен в том, что его племянница получила пулю в голову.

– Я ни при чем.

– Ты начинаешь что-то вспоминать?

Странный у нее голос, подумал Курц. Помесь мягкости и раздражения. Или это мне кажется из-за контузии?

– Нет, – вслух ответил он. – Я не могу четко вспомнить ход событий после того, как закончилась наша беседа в ее кабинете. Но могу сказать точно, что не являюсь причиной чего бы то ни было, произошедшего с ней в гараже.

– Как ты можешь быть уверен в этом?

Курц сделал красноречивый жест правой рукой, более не скованной наручниками.

Риджби слегка улыбнулась. Но даже эта едва заметная улыбка напомнила Курцу, за что они прозвали ее Риджби. Она улыбалась, как солнце в ясный день.

– Джо, у тебя были проблемы с офицером О'Тул? – спросила она.

Курц покачал головой и тут же был вынужден обхватить ее обеими руками.

– Тебе очень больно, Джо? – спросила Риджби. Сквозь показное равнодушие тона проглядывало сочувствие.

– Помнишь того парня, которого ты отдубасила своей дубинкой в Пат-Понге, в сквере позади «Галорских кошечек»? – сказал Курц.

– В Бангкоке? – переспросила Риджби. – Ты имеешь в виду парня, который спер бритвенные лезвия у выступавших в секс-шоу и пытался порезать ими меня?

– Ага.

Она нахмурилась, вспоминая.

– Мне тогда пришлось писать объяснительную этому лейтенанту из Королевской морской пехоты, как там его звали, эту задницу?

– Шеридан.

– Ага, – сказала Риджби. – Излишнее применение силы. У того ублюдка часть мозгов вытекла через уши.

– Это была ерунда по сравнению с тем, что сейчас чувствую я, – пояснил Курц.

– Круто, – сказала Риджби. На сей раз безо всякого сочувствия. И пошла к двери.

– Если ты помнишь про лейтенанта Шеридана, ты вполне сможешь вспомнить, что было вчера, Джо, – заявила она.

Курц пожал плечами.

– Когда сделаешь это, позвони нам. Кемперу или мне. Понял?

– Я хочу уйти домой и нажраться аспирина, – ответил Курц, пытаясь придать своему голосу жалобную интонацию.

– Извини. Врачи собираются продержать тебя здесь до завтра. Твоя одежда и бумажник... на хранении. До тех пор, пока ты не сможешь передвигаться самостоятельно, – добавила Риджби и открыла дверь.

– Ридж? – сказал Курц.

Она остановилась и слегка нахмурилась, как будто ее прозвище, тем более краткое, было ей неприятно.

– Я не стрелял в О'Тул и не знаю, кто это сделал.

– Хорошо, Джо, – ответила она. – Но, сам понимаешь, у нас с Кемпером главное подозрение в том, что она и не была мишенью. В гараже был кто-то, кто хотел убить тебя, а бедняжка О'Тул просто оказалась у него на пути.

– Ага, – проронил Курц. – Конечно.

Риджби ушла, не сказав более ни слова. Курц подождал пару минут, с трудом спустил ноги с кровати и минуту сидел, стараясь унять головокружение. Затем он обошел комнату и ванную в поисках одежды, хотя и знал, что ее здесь нет. Поскольку он не воспользовался принесенным медсестрой Рэтчет судном, он задержался в туалете, чтобы отлить. Даже такая мелочь вызвала усиление головной боли.