Я чувствовала магию. Она, подобно невидимой паутине, опутывала особняк и сад, ползла по коротко стриженной траве и заполняла каждую частицу пространства. Любому другому человеку она была бы незаметна, но предо мной, обладающей способностью видеть незримое, представала отчетливо.

Ворота скрипнули и закрылись — подумалось, что это захлопнулась дверца клетки.

В холле нас встретила женщина, судя по всему являющаяся экономкой. Доброжелательности на ее лице хватало ровно настолько, чтобы должным образом поприветствовать гостей. Каштановые волосы были собраны в строгий пучок, бордовое платье сидело идеально, подчеркивая стройную фигуру. Для своей должности женщина была довольно молодой, и это натолкнуло на мысль о том, что заняла она ее не так давно.

— Леди Кендол, мы ждали вас. — Губы ее тронула легкая улыбка, но глаза остались холодными. — К сожалению, хозяин не может встретить вас лично. Комнаты уже готовы, прошу за мной.

Вслед за нами на второй этаж поднялся садовник, несущий мой багаж. Отсутствие лакеев показалось несколько странным, но я не стала заострять на этом внимание. Судя по всему, лорд Баррингтон предпочитал жизнь в уединении и штат прислуги был совсем небольшим.

— Через два часа в столовой накроют ужин, — сообщила экономка, когда мы вошли в отведенные мне комнаты. — Если что-то понадобится, пусть ваша горничная даст знать. Полагаю, будет лучше, если сейчас вы отдохнете с дороги, а дом осмотрите несколько позже.

С этим я была полностью согласна. После непривычного занятия в виде толкания кареты чувствовала себя ужасно грязной, и хотелось скорее привести себя в порядок. Что примечательно, горячая ванна для меня была уже подготовлена, словно слуги с точностью до минуты знали, в какое время я переступлю порог этого дома.

После того как дорожная пыль и следы грязи были устранены, я на некоторое время отпустила Бекки, которой также требовалось заняться собой. Перед тем как уйти, экономка сообщила, где находятся комнаты для прислуги, и сейчас горничная отправилась туда.

Оставшись в одиночестве, я внимательнее осмотрела помещение, где находилась. Все здесь было выполнено в темных тонах: резная мебель, включающая массивную кровать, мягкий уголок, стол и гардероб, а также пол, стены и занавески. Лишь потолок отличался более светлым оттенком. Из окна открывался вид на задний двор с небольшим прудом, заросшим камышами и наполовину затянутым зеленой тиной. Через него тянулся каменный мостик, словно созданный для того, чтобы, стоя на нем, кормить прилетающих на пруд лебедей. Не знаю, почему вдруг на ум пришла такая ассоциация — сейчас никаких птиц там не было. Рядом возвышались потрескавшиеся мраморные статуи — такие, как перед домом, и скрюченные сухие вязы.

Горячая вода помогла снять усталость и напряжение, но не избавила от гнетущих чувств. Я словно наяву видела, как дом наполняет нечто неприятное, тяжелое, прочно въевшееся в стены. Постаравшись отрешиться от возникших ощущений, я прилегла на кровать и закрыла глаза. Всего на секунду, но этого оказалось достаточно. Сон охватил внезапно, утащил в свои бездны и незаметно вырвал из реальности.

Он был тем же: хорошо знакомым, но по-прежнему непривычным. Сколько раз я так стояла, смотря в широкую мужскую спину и не в силах пошевелиться, — не счесть. Но каждый раз был словно первый. Скованная ужасом, беспомощная, я слышала гулкий бой часов, отсчитывающих уходящие прочь секунды. Снова леденящий душу ветер, глухо шуршащие лепестки и ползущие безмолвные тени.

Но теперь что-то изменилось — появилась новая деталь. Едва открылась темная воронка и мужчина в центре зашептал имя, как воздух сделался тучным. Я видела, как через него постепенно проступают очертания женской фигуры, облаченной в белые одежды. Вскоре поняла, что бело не платье — бела сама женщина. Полупрозрачная, воздушная, будто сотканная из тончайшего мерцающего шелка.