– Да, все до смешного просто. – Стивен разозлился. – Черт возьми, Джонатан, тебе известны обстоятельства моей женитьбы. Король вынудил нас к этому. Я обручился с ней, чтобы ублажить короля. Я едва ли намерен признать этот брак.

– А почему бы нет? – Джонатан поставил локти на стол. – Неужели ты все не можешь забыть Мэг?

Мрачные воспоминания нахлынули на Стивена. Джонатан был прав... и одновременно ошибался.

– Когда я решу жениться, – ответил Стивен, – я не выберу ни цыганку, ни мнимую аристократку.

– Твоя жена будет чопорной и ужасно скучной.

Как Мэг. Но об этом Стивен никогда никому не говорил.

– Джонатан, ты не можешь оставить меня в покое? Я намерен сам решать свои проблемы.

Джонатан откинулся на спинку стула и широко расставил руки.

– Да, ты славно их решаешь.

– Если я запутался, то это касается только меня.

– Запутался, да так, что только чудо может тебе помочь. – Он наклонился вперед вместе со стулом. – Послушай, Стивен. Эта девушка – загадка. Она прекрасна, она совершенна. Позволь ей войти в твою жизнь. Ты сам не представляешь, что из этого может получиться. Возможно, она сумеет развеять тоску, которая владеет тобой все эти годы. Чего ты боишься? Разве ты этого не хочешь?

– Чего я боюсь? – ответил Стивен, хмуро глядя в свою пустую кружку. – Так это, что... что... – он замолчал, не в силах выразить словами чувства, которые вызвала в нем Юлиана. Стивен также не хотел признаваться в истинных причинах своих страхов, хотя Джонатан был лучшим его другом. – Я боюсь, что приеду домой и увижу, что дом разграблен, а мои слуги дрожат от ужаса перед друзьями моей жены.

– А что говорит леди Юлиана в свою защиту? Ручаюсь, она тоже испытывает к тебе нежные чувства. Ты довольно грубый мужчина, но женщинам, кажется, нравишься.

– Это была бы глупость с ее стороны. – Стивен умел устоять перед женщинами, желающими подарить ему свое сердце. Много раз ему уже приходилось это делать, и сердце его оставалось холодным.

– Ты будешь глупцом, если отвергнешь ее.

Стивен отвел взгляд в сторону и стал лениво наблюдать за человеком, игравшим в карты за соседним столом. Тот явно жульничал, успевая при этом нюхать табак по моде, завезенной из Новой Испании.

В таверну проскользнул нищий, незамеченный слугой. Одетый в невообразимое старье и рванье, с незаживающими язвами, он прошмыгнул мимо шумных столов с игроками в карты и остановился прямо перед Стивеном де Лассе.

Стивен глянул в здоровый глаз нищего – второй глаз был перевязан черной повязкой – и подавил вздох. Хотя внешне он был суровым и неприступным, нищие всегда вызывали в нем чувство жалости.

Стивен заглянул в жестяную миску нищего. На дне лежало несколько медяков.

– Подайте милостыню, сэр, – попросил человек сиплым пропитым голосом.

Джонатан хотел отогнать нищего, но Стивен схватил друга за руку, достал кошелек, но вдруг остановился. В голову ему пришла одна идея.

Возможно, если все, как следует обдумать, ему удастся сделать так, что сама Юлиана захочет покинуть Лунакре.

– Я придумал для тебя кое-что получше, бедняга, – сказал он нищему.

У Джонатана отвисла челюсть.

– Стивен, что ты имеешь в виду? Ты не можешь...

– Нет, могу, – угрюмо сказал Стивен. – У меня в Лунакре целый табор цыган. А что если к ним добавить еще парочку нищих?

Юлиана злилась на себя, но ничего не могла поделать.