Альфред Марш приводит в своей книге невероятную историю одного негра, который одним махом выпил огромную порцию девяностоградусного спирта, применяемого для хранения анатомических препаратов.

В «связку» входят четыре литра «алугу».

«Парфюмерия» же выдается в неограниченных количествах, как, впрочем, и заколки для волос; чернокожие дамы любят употреблять уксус для протирания лица, а разноцветное мыло грызут, как конфеты.

В «связку» также входили два больших медных таза фирмы «Нептун», столь обожаемых туземцами и являющихся одним из главных свадебных подарков невесте на экваторе.

Мало-помалу богатство работорговца-перекупщика прибывало, образовалась настоящая барахолка. Ибрагим за многие годы поднаторел в сделках на экваторе и знал, чем соблазнить туземцев племени осиеба.

Ружейный залп возвестил начало торга. Тут же последовала раздача «огненной воды» — ее ушло целое море!

Никогда еще европейцам не доводилось видеть ничего подобного. Дикие выходки английских жуликов и коварство мошенников из Нижней Нормандии выглядели бы детскими шалостями на фоне проделок этих наивных детей природы.

Надо было видеть жесты и слышать нескончаемый поток слов, вылетавший из уст продавцов; как предлагали товар, как набивали цену, как расхаживали, бегали, пели, покашливали, тяжело вздыхали!

Заметив кивок головы потенциального покупателя, Ибрагим, прямо-таки священнодействуя, не теряя ни унции достоинства, ощупывал грудь и спину, заставлял приподнять ноги, раскрыть рот, проверял глаза и, опустошив очередной стакан, продолжал осмотр.

«Говорильня» служила лишь способом убить ничего не значащее здесь время — не важно, шла ли речь о двух днях, четырех, восьми, а то и десяти!

Владельцы живого товара поначалу заявляли цену, раз в десять превышавшую реальную стоимость несчастных на рынке.

Покупатель не соглашался, делалось другое предложение, его тоже отвергали. Тогда в очередной раз принимались пить, потом ели. Наставала ночь, и все уходили спать. На следующее утро торги начинались сначала.

Раз за разом уменьшались претензии сторон, и наконец все завершалось окончательной и умопомрачительной выпивкой. Дело сделано.

Ибрагим приобрел очередную партию рабов.

Процессия должна была отправиться в путь на следующее утро. Нет слов, чтобы описать радость троих европейцев, жаждавших этого.

Подальше от негостеприимных дикарей и их владений, где друзьям лишь чудом удалось избежать участи куска мяса!

Об освобождении они не разговаривали с Ибрагимом с того момента, как доктор заставил Ибрагима поклясться на Коране.

Французы уже считали себя свободными и решили для начала хорошенько отдохнуть. Большего желать и не приходилось.

По завершении дел торговец чернокожими стал очень общительным, у него еще оставался значительный запас товаров, предназначенных для оплаты расходов во время продолжительного пути.

Однажды, желая выказать европейцам признательность и симпатию, Ибрагим развернул тюк с великолепным оружием, которое даже в цивилизованных странах представляло немалую ценность.

— Бери, мой белый брат, великий «табиб», — обратился он к доктору, вручая прекрасный короткоствольный карабин английской работы с двойным курковым взводом, с отличной казенной частью, а на дуло можно прикрепить утолщенную насадку с массивным плоским штыком. — Ты свободен, — продолжал он. — Свободный человек должен иметь оружие. Ты спас великого абиссинца, и Ибрагим дарит тебе оружие. — Затем гигант обратился к Андре: — Ты, брат мой, тоже друг хозяина. Твоя рука помогала руке «табиба». Ибрагим такого не забывает. Пусть это оружие верно служит тебе! — завершил он речь и подал карабин, не уступавший карабину доктора ни изяществом, ни качеством изготовления.