Ника невольно вздрогнула от этого обещания – она и так едва передвигала ноги после сегодняшней тренировки.

– А пока… Отработка тактик летного боя в штабе Танго только через два часа, так что ты успеешь сходить на огневую подготовку. Ты ведь прежде не стреляла?

Ника отрицательно покачала головой, а затем, спохватившись, выпалила:

– Никак нет.

Нет, она не стреляла… Если, конечно, не считать ее самовольного полета на «Грозе».

– Тогда шагом марш на стрельбище. А сразу после обеда – в штаб эскадрильи. Сегодня мы разбираем тактики обороны против основных эскадронов Третьего континента.

Ника отдала честь и подавила невольный вздох, прощаясь с мечтой о том, чтобы проваляться на койке до самого ужина.

Когда после занятий авионер распустили, Ника думала лишь о том, чтобы рухнуть на свою койку и проспать целые сутки. Ну а если не сутки, то хотя бы до утреннего горна, который разбудит всех на тренировку морали и боевого духа.

Но прежде ей все-таки очень хотелось узнать что-нибудь о Тристане. Она уже выяснила, что арестантская находится в секторе Нота, и решила заглянуть туда. Вдруг ей позволят хоть на минутку увидеться с авионером?

По пути Ника встретила Анселя, и тот, узнав, куда она идет, составил ей компанию. Девушка этому только обрадовалась.

Оказавшись в совершенно новом и чужом для нее мире, она испытывала неосознанную потребность держаться тех людей, которые напоминали ей о знакомом прошлом. Это создавало иллюзию, будто что-то в ее жизни осталось неизменным, и давало некую опору. А таких людей на мысе Горн было всего двое – Ансель и Тристан.

Впрочем, Ванесса тоже была из прошлой жизни, но она совершенно точно не могла дать Нике того ощущения спокойствия, которого ей не хватало.

– Не положено, – однозначно ответили они, узнав о цели визита.

– Мы буквально на минутку. Просто хотим убедиться, что с ним все в порядке, – попробовала уговорить Ника, впрочем, прекрасно понимая бесполезность своей попытки.

Одна из конвойных отвернулась и обратилась ко второй:

– Я что-то непонятно сказала?

– Да нет, – пожала плечами вторая, почти демонстративно скрестила руки на груди и повернулась боком к Нике с Анселем. – Ты все донесла предельно ясно; арестантов видеть не положено.

Первая конвойная обернулась через плечо, бросила быстрый взгляд на визитеров и снова отвернулась.

– Особенно рей Дора, который сидит в двенадцатой камере, – выразительно произнесла она.

– Досадно, что его арестовали, – вздохнула вторая конвойная. – Авионер он хороший.

– Да и как джентльмен тоже ничего, – коротко хохотнула первая.

– Согласна, охранять такого одно удовольствие. Заперла камеру, повесила ключи на крючок у двери – и никакого тебе беспокойства. Ну очень положительный джентльмен…

Ансель подтолкнул Нику локтем.

– Пошли, – прошептал он и потянул ее ко входу в арестантскую.

– Куда? – опешила Ника.

– К Тристану!

– Но конвойные сказали…

Ансель лишь вздохнул и с досадой закатил глаза.

– Да, они все сказали. Даже номер камеры. Ника, соображай быстрее!

И, не дожидаясь ответа, юноша проскользнул внутрь.

Девушка с опаской оглянулась на конвойных, но те по-прежнему стояли, демонстративно ее не замечая, и вполголоса о чем-то беседовали. Ника глубоко вздохнула – и прошмыгнула вслед за Анселем.

Помещение, в котором держали Тристана, напоминало тюремную камеру лишь маленьким размером и отсутствием окон.