Из кухни раздалась вдруг незнакомая Марго мелодия.

– По-моему твой телефон… – сказала Аля.

– Нет, не мой… – отмахнулась Марго, но вдруг вспомнила, что вчера Тошка поменяла ей сигнал. Она бросилась в кухню, не сразу сумела выудить телефон из сумки и второпях уже не взглянула на дисплей.

– Алло! Я вас слушаю!

– Слава Богу, Марго, до тебя невозможно дозвониться.

Марго слегка растерялась. Звонок мужа застал ее врасплох.

– Даня, я сейчас занята…

– Нет уж, сегодня суббота и я хочу наконец увидеть свою жену. Ты на даче?

– Нет, я в Москве, у меня куча дел.

– Так может вечером приедешь ко мне, переночуешь?

– Нет, не могу.

– Хорошо, тогда давай я к тебе приеду.

– Нет, я буду ночевать на даче.

– Не проблема, я приеду на дачу. В конце концов я соскучился.

– Это твои проблемы.

– Маргоша, перестань, ты злишься уже просто из принципа. Я правда жутко соскучился. Ну хорошо, а если я приеду на дачу утром?

– Утром? Ну что ж, утром приезжай. Да, и вот что, Тошка с подругой будет ночевать в Москве, ты утром забери их и привези на дачу.

– Отлично. Мне дают поручение, значит, я почти прощен! Марго, я люблю тебя!

– Ну вот, Алюша, завтра познакомишься с моим так называемым мужем.

– Почему так называемым?

– О, это долго объяснять, и скучно. Все, поехали, думаю, мы сегодня развлечемся!

Аля взглянула на нее с некоторым испугом.

– Тошка, не вредничай, что за Пундик такой?

– Увидишь!

Дверь им открыла пожилая дама, что называется со следами былой красоты – пышные, не слишком аккуратно прокрашенные волосы, черные развевающиеся одежды, чуть близорукий взгляд красивых карих глаз.

– О, вот и гостьи мои пожаловали!

– Пундик, привет! – Тошка повисла у нее на шее. – Я соскучилась! Ты почему к нам не приезжаешь?

– Я гора, а ты Магомет! А это что за прелестное создание? Создание, как тебя зовут?

– Тася.

– Таисия?

– Да.

– Какая прелесть, такое редкое имя… Ну что ж, заходите, девицы.

– Пундичка, пахнет твоими пирожками…

– Вообще-то, Тася, меня зовут Матильда Наумовна. Эта юная нахалка пользуется тем, что я знаю ее с рождения, а ты пока на это не имеешь права.

Тася покраснела.

– Ну не смущайся, не исключено, что ты заслужишь почетное право звать меня Пундичкой, мойте руки, барышни, и к столу!

Девочки побежали в ванную.

– Какая странная… – прошептала Тася.

– Она клевая! Только ничему не удивляйся.

На одном конце стола, покрытого, как показалось Тасе, пыльным ковром, лежала белая скатерка, на ней старинная посуда с каретами и дамами в кринолинах, хрустальная вазочка с букетиком незабудок и три полотняные салфетки в фарфоровых кольцах. Матильда Наумовна усадила девочек и выплыла из комнаты. Вскоре она вернулась с фарфоровой супницей.

– Начнем с бульона.

Из супницы пахло так вкусно, что, несмотря на съеденное относительно недавно пирожное, у девочек потекли слюнки.

– Ешьте, берите пирожки и вообще все, пирожки можно мазать маслом, вот, в бульон можно положить оливки… Тася, ты любишь оливки? – она положила себе в тарелку несколько оливок из вазочки.

– Я не знаю, не пробовала.

– Так попробуй! Оливки это прекрасно, их ел еще Парис…

Тася сунула в рот одну зеленую ягоду.