— Спасибо, — хором ответили родители, а брат попытался замаскировать смех кашлем.

Так. Всё. Я обиделся.

— Сбегу, — мрачно заявил я, отставляя тарелку.

— Далеко? — поинтересовался отец.

— В Ничейные Земли! — даже не раздумывал. — В Свободный город!

Ну конечно, это же единственное место, откуда им меня будет сложно выколупать. Да ещё в Свободном живёт лучший друг, который прикроет, если что. И там мне ни разу побывать не довелось!

— Ну что ж… — притворно вздохнула моя дорогая мать. — А мы только собрались взять тебя в человеческие земли… Но раз ты хочешь в ничейные…

— Хочу в человеческие земли!!! — я аж подпрыгнул от радости. — А в какой город поедем?! Когда?! Я пошёл собираться!

— Стой, малыш! Ты хотя бы хочешь знать, куда едем?

— Хочу! Стою, слушаю!

Я послушно замер в воздухе, бездвижно раскинув полупризрачные крылья и поддерживая себя левитацией.

— Позер, — снова вроде как про себя сказал брат, на что я показал ему язык.

Он просто завидует. У него ведь нет таких крыльев, и Боевую Ипостась Шон обрёл как положено после восемнадцати лет. Я получил ипостась в девять и не по своей воле. Меня сорвало с тормозов от дикого ужаса, не помог даже внутренний блок.

Мне повезло. Первое обращение всегда вызывает болевой шок и последующую смерть, если случается до срока. Где-то в промежутке от восемнадцати до двадцати одного наш организм перестраивается особым образом, появляются так называемые «предохранители». Только тогда тёмный может обратиться и остаться в живых. Да и то, без помощи взрослых — верная смерть. Сознание ведь тоже выворачивает наизнанку.

Я не умер от болевого шока. Даже смог сам обратиться назад, что без помощи старших первый раз просто нереально. Испугался слишком непривычных чешуи, когтей… А крылья, бывшие чёрными и перепончатыми как у летучей мыши в Боевой Ипостаси, в человеческом облике остались навсегда. Только сильно изменились. Полупризрачные, белые, с перьями. Их можно скрыть, когда они не нужны, и вызвать в любой момент. Самое интересное, что хоть они и почти материальны, но одежда, прикасающаяся к телу, совершенно не мешает. Ближе к спине крылья в основном состоят из эфира. И Обращение моё как-то вывернуто с тех пор. Во всяком случае, я принимаю Ипостась не так, как другие.

— У нас на примете целых шесть мест, — сказала мама. — Париж, Лондон, Владивосток, Питер, Москва и Лос-Анджелес.

— В Лос-Анджелес не поеду, там скучно, — тут же заявил я и задумался.

Манил меня и Туманный Альбион, и самый большой город Москва, и Питер… Париж? Ну, только ради мамы. Так, так, а теперь вспоминаем… Дрэйк живёт в Москве. Кто ещё москвичи в нашей команде? Дрэйк, Ксай, Вечно-Живой. Ещё, вроде бы, Легенда. Нет, Легенда из Владивостока! Ещё во Владивостоке живут Чёрная Рысь, Глюконавт, ЭйнШтейн и оба Маньяка! Дионис в Праге… Харон из Хабаровска… Апокалипсис вообще из Свободного Города. Я понимаю, что лучший друг в сети — это уже психическая болезнь, но тем не менее… Может, позвать его?!

— Хочу во Владивосток! — заявил я.

— Я как раз купил там отличный дом… — отец закинул за голову руки. — Как знал. Завтра едем.

Ну ещё бы папа не знал! Я же не первый раз туда рвусь!

Без единого слова я сорвался с места и помчался в свою комнату не касаясь пола!

В течение получаса скидав в безразмерную сумку всё, что могло мне пригодиться, я аккуратно упаковал свой навороченный ноут, а КПК пока оставил на тумбочке — карманный же, в карман и положу.