На следующий день хорги все же составили парню компанию на его занятии и, обосновавшись у одной из поддерживающих своды подземелья колонн, долго и с нескрываемым удивлением рассматривали стоящих полукругом вагантов, боящихся не то что пошевелиться, вздохнуть слишком громко, пока Т’мор, мерно отстукивая ритм своей тростью, ровным сухим тоном давал им указания по новой теме. Лишь когда преподаватель закончил объяснение, над толпой вагантов начали то тут, то там подниматься руки. По кивку Т’мора из рядов учеников вышла хрупкая черноволосая девушка и тихо, явно смущаясь, начала рассказывать что-то из основ практической философии тьмы. Все то время, пока она делала доклад, Т’мор не переставал кидать странные взгляды на Ллайду. И лишь когда от белогривой ощутимо плеснуло удивлением, Т’мор чуть заметно улыбнулся и остановил докладчицу, как раз завершавшую свой рассказ.

– Спасибо, Тара. Я вижу, ты неплохо подготовилась. Может, у наших гостей будут какие-то вопросы? – Т’мор резко развернулся к хоргам.

– Только один, – резко ответила Ллайда, ощущая легкое беспокойство, исходящее от не понимающего, но прекрасно чувствующего, что происходит нечто странное, супруга. – Тара, да…

Испуганная вниманием хоргов девушка нервно кивнула.

– Хорошее имя, – заметила Ллайда и в полной тишине двинулась к освещенному многочисленными светильниками центру зала, громко цокая подбитыми каблуками высоких сапожек. Обойдя забывшую, как дышать, Тару по кругу, белогривая замерла в шаге от девушки и, склонив голову к плечу, внимательно посмотрела ей в глаза. – Пойдешь в жрицы? Я помогу.

Т’мор ликовал. На такой исход он не смел и надеяться! За прошедшее в университете время парень чуть мозги себе не вывихнул, пытаясь придумать, как и где можно инициировать Тару, и лишь появление побратима с супругой дало ему надежду на возможный успех этого предприятия. Но он и представить себе не мог, что Ллайда с такой легкостью сама предложит девочке обучение в храме!

Тут взгляд Т’мора упал на Тару, и парень моментально себя одернул. В глазах девушки не было и намека на понимание того, что ей предложили, а в таком состоянии, да еще под взглядами однокашников, она вполне может сделать глупость. А значит…

– Думаю, об этом говорить пока рано, Лайда, – ставшим привычным сухим тоном проговорил он. – Таре еще нужно многое узнать и понять, прежде чем делать выбор. Буду рад, если ты не станешь давить на мою ученицу.

Поймав почти благодарный взгляд испуганной таким вниманием со стороны хоргов девушки, Т’мор лишь кивком указал ей вернуться к однокашникам, уже начавшим вполголоса обсуждать предложение белогривой и, повернувшись спиной к толпе вагантов, широко улыбнулся Ллайде.

– Спасибо, – одними губами произнес он, плеснув в сторону подруги своей радостью. Ллайда же в ответ только покачала головой и, не проронив более ни слова, вернулась к недоумевающему супругу.

Но надо отдать ей должное. После выступления Тары белогривая с неослабевающим интересом слушала и внимательно рассматривала каждого ваганта, вызывавшегося Т’мором для доклада. И хотя самородков, подобных Таре, среди них не оказалось, но и те, что были, нашли, чем удивить бывшую жрицу Ночи, хотя с начала их занятий прошло совсем немного времени…

– И что это было? – поинтересовался Арролд, едва толпа вагантов, услышав гул колокола, дружно скрылась за дверями.

– Это ты сейчас о чем? – Сделал удивленное лицо Т’мор, и Ллайда вздохнула. Ей было совершенно понятно, что теперь фамильяр клана просто из чистой вредности ни в чем не признается.

– Все просто, о супруг мой! – сверля взглядом Т’мора, проговорила белогривая.