|
Мазур еще успел подумать, что чертова девка, вне всяких сомнений, поставила его поближе к одному из выявленных микрофонов. И грустно покорился судьбе. Платье на ней он принялся расстегивать так неловко, словно впервые в жизни разоблачал женщину,- и у него осталось стойкое убеждение, что Света хохочет не по роли, а вполне искренне. Как-никак была не в пример пьянее - он-то пропустил всего пару рюмок. Кое-как разоблачил и отнес на постель, ощущения были самые мерзопакостные. В жизни такого не случалось - рядом с ним лежала обнаженная девушка, надо признать, очаровательная, ласкавшаяся к нему так естественно, словно ни о чем и не подозревала, но где-то в отдалении безостановочно крутились катушки с пленкой, а возможно, и в данный конкретный момент кто-то слышал каждый вздох и шевеление, похихикивал и облизывался, увеличив громкость... Он подумал, что никогда не сможет читать шпионские романы, к которым прежде отнюдь не питал неприязни. Эта мысль улетучилась под приливом самого натурального панического страха - показалось, что ничего у него не получится, но игру все равно следует довести до логического конца, придется изображать, а это еще похуже, чем помнить о слухаче, опозориться перед девчонкой... Неизвестно, то ли она что-то такое просекла, то ли просто действовала сообразно своим привычкам - сноровисто помогла ему освободиться от последних одежек, мазнула губами по шее и груди, удобно примостилась, щекоча ему живот рассыпавшимися волосами, и уж от боязни-то опозориться Мазур оказался избавлен. Зато приобрел новый комплекс - стало казаться, что откуда-то из угла на них пялится глазок телекамеры. И сдался, преисполнившись вялого безразличия ко всему на свете. Если приказ делает тебя Штирлицем - будь им... Благо дальше все пошло по накатанной, с переплетением тел, стонами и вздохами, взявшей свое природой, подстрекнувшей получать удовольствие даже сейчас, под прицелом современной техники. Передохнули, лениво гладя друг друга, перекурили - и вновь слияние тел, до полного опустошения. Потом, никуда не денешься, пришлось говорить - то есть снова лицедействовать, разыгрывая урезанной труппой ту же пьесу, имевшую целью дальнейшую дезинформацию неведомого противника. Интимный разговор в неостывшей постели - вещь убедительная. Первую скрипку, конечно, вела Света, но и Мазуру пришлось сыграть свою партию. Слушатель должен был лишний раз убедиться, что Света- шлюха, подводник Микушевич - кобель без особых претензий, не блещущий интеллектом, очкастый доцент Проценко - спившийся неудачник, засунутый в эту командировку по принципу "На тебе, боже, что нам негоже", а флотский офицер Шишкодремов - штабная сытая крыска, отправившаяся не столько оказывать содействие, сколько поразвлечься на природе, елико возможно. И, естественно, всей пятерке глубоко плевать на здешние загадки и трагедии. |
