|
- Потом,- неожиданно твердо сказал Кацуба.- Что там может быть интересного - оленье чучело, фотография "Шеера" да сапог товарища Папанина, спьяну им потерянный и обнаруженный двадцать лет спустя образцовым пионером Вовочкой... - Это ты зря,- обиделся Сережа, в котором вдруг, как ни удивительно, взыграло вдруг что-то похожее на местный патриотизм.- Не такой уж и плохой музей. По нашим меркам, конечно, я с вашим Эрмитажем не сравниваю... Даже автограф Нансена есть. Нансен в этих местах бывал. И по Дорофееву куча экспонатов. - А, все равно,- отмахнулся Кацуба.- Успеем еще полюбоваться на купеческий безмен... Пойдем лучше церковь посмотрим? Мне тут про нее интересные вещи рассказывали, вот и снимемся на фоне... Церковь ничего особенного из себя не представляла - довольно большое строение из темных, почти черных бревен. Стекла в окнах, правда, все целы, уцелел даже крест, хотя и смотрелся весьма тускловатым, всю позолоту ободрали здешние суровые ветра. Котельников, впрочем, рассказал о ней и в самом деле интересные вещи. В одна тысяча восемьсот шестьдесят третьем году от Рождества Христова, при государе императоре Александре Втором Благословенном, местный купчина Киприян Сотников подал в Шантарске губернатору прошение, в каковом благочестиво предлагал на собственный кошт возвести в Тиксоне деревянную церковь, аккурат "на площади, с разрешения начальства поименованной как Морская". Губернатор умилился и немедленно наложил резолюцию: "Дозволяется". Пребывая за тысячи верст от Тиксона и отроду там не бывавши, его высокопревосходительство и понятия не имел, что на Морской площади уже лет тридцать как стоит действующая церковь, причем - каменная... Пока начальство не опомнилось, Сотников помчался на своем пароходике в Тиксон, предъявил грозную бумагу ошарашенному батюшке, быстренько нанял рабочих и в лихорадочном темпе принялся церковь разбирать. Батюшка покряхтывал и печалился, но против бумаги от самого губернатора идти не решился. Весь фокус заключался в том, что хитрющему Киприяну позарез нужен был кирпич для медеплавильной печи, но при убогих возможностях тогдашних средств и путей сообщения доставленный из Шантарска новенький кирпич обошелся бы дороже золота... Из обманом добытого церковного кирпича, замешанного на яичных желтках и потому несокрушимого, купчина сложил шахтную печь, став зачинателем заполярной цветной металлургии в Шантарской губернии. Справедливости ради стоит упомянуть, что он все же тщательно проследил, чтобы на постройку новой церкви пошел самый добротный плавник, способный простоять десятилетия. |
