Владимир Мединский. Кто не кормит свою культуру, будет кормить чужую армию
Министр культуры Владимир Мединский — о том, по каким правилам строится взаимодействие государства, общества и творческих деятелей в сфере культуры
Должно ли государство тратиться на культуру? Да, обязано. Потому что это не благотворительность, а инвестиции в важнейшую отрасль, в которой «производится» главная ценность страны — гражданин. Культура во всем своем многообразии — это пространство созидательного сотрудничества государства, гражданского общества и деятелей искусства. Еще одна обязанность государства в этом симбиозе — обеспечивать сохранение, преемственность и приумножение нравственных ценностей российской цивилизации. Тема «Государство и культура» вызывает сегодня в профессиональном сообществе «мильон терзаний». На самом же деле терзаний никакой не мильон. Терзаний всего два: о деньгах и о свободах. Консервативное большинство гражданского общества возмущается тем, что государство безынициативно, ограничивается раздачей материальных благ и ничего не запрещает. Творческое же сообщество, напротив, при малейшем проявлении государственной воли не менее возмущенно указывает на «возвращение цензуры» и «долг государства» регулярно финансировать как плоды, так и сам процесс «свободы творчества». Причем критерий, если не лицемерить, прост: чем больше денег и чем меньше требований к результату — тем как бы больше свободы.
От какого наследия мы отказываемся
Если присмотреться, оба терзания и все вытекающие из них лозунги — классический случай подмены понятий: подмены культурной политики цензурой, а свободы — самолюбованием и сомнительным вкусом. Они имеют смысл только в той концепции культурной жизни, которая сложилась на заре постсоветской России. В 1990-е и «нулевые» под давлением «творческих элит» и под лозунгами «решительного разрыва с тоталитарным советским прошлым» в отношениях государство/культура, по сути, восторжествовала фантасмагория: «хотим как при Сталине — только без Сталина». А именно: государство должно оставить за собой обязательство тотального и безоговорочного финансирования творческой деятельности — но получателей «денежного содержания» от каких бы то ни было обязательств великодушно избавить. Такая концепция ущербна тем, что рассматривает государство, творчество, общество и собственно деятелей культуры как совершенно не связанные друг с другом сущности. Впрочем, такая модель «культурной политики 1990-х» возникла в конкретных обстоятельствах — то было время ценностной дезориентации общества, и какие претензии задним числом ей ни предъявляй, она худо-бедно способствовала сохранению российской культурной сферы в самые непростые времена.
Культурная политика: постановка задачи
Но эти времена прошли. Вслед за «переходным периодом» и «преодолением последствий» пришло время созидания. В том числе и в сфере культуры. С принятием в декабре 2014 года «Основ государственной культурной политики» мы вступили в новый период, когда «...государственная культурная политика признаётся неотъемлемой частью стратегии национальной безопасности», а сама культура «...возводится в ранг национальных приоритетов». И это не откровение, это констатация очевидного. Ведь культура — это духовное и материальное выражение того, что мы сами думаем о себе, о своей стране и своих ценностях, о современности и исторических традициях, а также о будущем. В этом качестве она действительно имеет стратегическое значение для развития страны. |
