Лерик с сосредоточенным видом достал из пачки сигарету, задумчиво засунул ее в рот и зашарил по столешнице в поисках спичек. Не нашел и потянулся к ящику письменного стола.

- Убери руку, - сказал я угрожающе.

Он поднял глаза и увидел направленный на него магнум. Потом медленно отвел руку и выпрямился в кресле с застывшим лицом.

Я указал подбородком:

- Зажигалка справа от тебя, можешь прикурить. Он прикурил, и я заметил, что пальцы у него чуть-чуть дрожат.

- Встань, - приказал я. - Вставай медленно, без резких движений. А то я испугаюсь, и эта штука может ненароком выстрелить.

Лерик молча подчинился, буравя меня взглядом. Он тоже не знал, что я поклялся не стрелять в людей.

- Теперь выйди из-за стола, - я дулом револьвера указал ему направление движения, - и перейди на диван.

Когда он выполнил приказание, я, не спуская с него глаз, обошел стол с другой стороны и открыл ящик. Там, слегка прикрытый бумагами, лежал точно такой же магнум с глушителем.

- Вы что, закупили целую партию? - удивился я.

Он молчал, глядя на меня с ненавистью. Поэтому я вздохнул и сказал:

- Ладно, хватит терять время. Вставай, поехали.

Лерик не тронулся с места, зато открыл наконец рот:

- Никуда я не поеду. - Он осклабился. - Вряд ли ты возьмешь и просто так меня пристрелишь. Я покачал головой:

- Конечно, нет. Очень нужно садиться в тюрьму из-за такого подонка...

- Друзей детства не выбирают, - хмыкнул он.

- Ага, - кивнул я. - Поэтому тебе говорят: у меня деловое предложение.

Я сунул руку в карман куртки и вытащил туго перетянутую резинкой пачку вкладышей.

- Держи!

Пачка полетела к нему на колени. Он подхватил ее, живо содрал резинку и пролистнул. На лице его мелькнуло удовлетворение.

- А теперь кидай обратно, - сказал я. Лерик медлил, и я повторил: - Кидай, кидай! Не бойся, все равно твоя будет!

Он нацепил резинку обратно, и через секунду пачка опять была в моем кармане. Я продолжал:

- Рассуждай, как нормальный человек. Я много про тебя знаю, но доказать ничего не могу. Если б мог, разговаривал бы с тобой иначе. Убивать тебя мне смысла нет - я уже сказал. Держать у себя эти бумажки, - я похлопал по карману, - еще меньше смысла. Проку от них - ноль, а головной боли - вагон. Потому что пока они у меня, ваша банда не отцепится до конца жизни...

Я очень старался говорить убедительно. И мне показалось, что на лице Лерика появилось понимание.

- Тебе нужны бумажки, мне нужна Марина. Решай.

Он встал и сказал:

- Поехали.

- Далеко? - поинтересовался я, кладя в карман второй магнум.

- За город. Минут сорок езды.

Из подъезда вышли на улицу два старых школьных товарища, оживленно беседующие между собой. Они пересекли двор и уселись в потрепанные "жигули" 1970 года. Там один из товарищей велел другому:

- А ну, протяни руки.

И защелкнул на нем наручники.

Лерик усмехнулся, оглядел скованные запястья и сказал:

- Боишься. А ведь говорил, будто знаешь, что я сам никогда ничего не делаю... Я промолчал.

- Кстати, - продолжал он, - расскажи уж тогда мне, дураку, где я прокололся. Интересно ведь.

- Это пожалуйста, - охотно ответил я. - Первое подозрение у меня мелькнуло, когда в квартире Шкута нашли Лялькину шубу, по которой она так убивалась. Теперь я знаю, что сначала ты организовал кражу у самого себя, чтобы оказаться вне подозрений и при этом еще иметь возможность, как потерпевший, следить за действиями милиции. А потом, когда возникла необходимость убрать Шкута, у тебя появилась идея решить три проблемы сразу: прикончить свидетеля, подсунуть нам наводчика и ублажить любимую жену. Так?

Лерик расхохотался - на этот раз, кажется, искренне.