— Неужели ничего нельзя сделать! — в бешенстве воскликнула Агнесса, схватила попавшуюся под руку чашу и со злостью швырнула об стену, будто та была виновата.

Фарфор раскололся пополам. Ведунья глянула на черепки, и на лице ее заиграла торжествующая улыбка.

— Кто сказал, что нельзя? — потирая руки, сказала она и хихикнула: — Я ли не умница! Я ли не молодец! Вряд ли кто другой сумеет придумать такую хитрость! Ай да я!

— Не тяни. Выкладывай, что у тебя на уме! — нетерпеливо потребовала герцогиня.

— Помнишь ли какой сегодня месяц? — вместо ответа спросила старуха.

— Июнь. Ну и что?

— Мальчишка родился под знаком близнецов. Мы не станем похищать королевского сынка, а наградим его братцем. Вместо одного принца станет два, — сказала Ведунья.

— Два принца?! Ты шутишь?! — фыркнула герцогиня.

— Ничуть. Коли ты согласна, то колдовством я сотворю двойника мальчишки. Он станет твоим вторым я. Хитростью мы добьемся, чтобы он унаследовал престол, а это значит, что на трон сядешь ты.

Впервые за последнее время по лицу герцогини пробежала тень улыбки.

— Пожалуй, стоит рискнуть. Так чего же ты ждешь? Где твой двойник? Мне не терпится на него взглянуть.

— Ты не поняла, милочка. Чтобы появился двойник, ты должна исчезнуть, — сказала старуха, не мигая уставившись на молодую женщину.

— Что?! Да ты надо мной издеваешься, старая плутовка! — едва не задохнулась от возмущения Агнесса.

— Вовсе нет, — кротко возразила ведьма и пояснила: — Колдовством я могу создать лишь точную копию мальчишки, а чтобы оживить его, нужно вдохнуть в тело душу. Агнесса исчезнет, но ты возродишься вновь в облике мальчишки и начнешь жизнь с младенчества. Ты забудешь, что была герцогиней, но твои чувства останутся прежними. Ты сможешь отомстить и занять трон. Согласна?

Агнесса молчала, не в силах дать ответ на этот нелегкий вопрос. Может быть, лучше не рисковать? У нее есть богатство, молодость, красота. Кто знает, что ждет ее на пути превращения? Она уже хотела отказаться от безумного плана, как вдруг вспомнила, что на троне сидит соперница. Ненависть с новой силой поднялась в ней, и она, повинуясь слепому желанию отомстить, выпалила:

— Да, я согласна.

Раздался мелодичный бой часов на главной башне замка — как предупреждение, что июньская ночь коротка.

— Вот и славно. А теперь надо поторапливаться. Времени нам отпущено лишь до рассвета, — засуетилась Ведунья и, взмахнув руками, продекламировала:

Тотчас стена заколыхалась, как потревоженный омут. По ней пошла рябь, а когда все успокоилось, герцогиня увидела, что трюмо из спальни чудесным образом перекочевало в потайную комнату. Не успела она удивиться, как Ведунья, цепко ухватив ее под локоть, развернула лицом к зеркалу и зашептала:

— А теперь смотри, да повнимательней. У тебя будет лишь одно мгновение, чтобы увидеть, кем ты станешь.

Ведьма, бормоча заклинания, закружила по комнате. Шлейф ее юбки метался из стороны в сторону, точно лисий хвост. Пламя свечей в канделябрах задрожало и погасло, но в комнате не стало темнее, потому что зеркало высветилось изнутри. В нем Агнесса увидела себя, но не в ночной рубашке посреди потайной комнаты, а в бальном платье в центре ярко освещенного зала. До нее донеслись звуки оркестра. Герцогиня прислушалась. Музыка звучала все ближе и отчетливее. Вдруг в ней стали прорываться фальшивые ноты.