Когда-то давно ему было трудно поверить в это «еще похуже», но двадцать лет работы быстро избавили его от подобных сомнений.

Дни визитов в больницу были достаточно плохи: они позволяли продегустировать различные сорта тех ужасов, которыми он в конечном итоге вынужден был объесться до отвала.

Но еще хуже стало, когда Логана повысили до старшего инспектора следственного отдела и перевели на расследования особо тяжких преступлений; здесь ему приходилось видеть такое, что заставило бы обычного насильника-убийцу замотать головой от отвращения.

Еще одна дверь преградила ему путь; два квадратных окошка в этой двери были с обеих сторон забраны сеткой из толстой проволоки. Логан остановился и бросил нетерпеливый взгляд на камеру, установленную над дверью.

Он увидел свое отражение в широком объективе камеры и неохотно попытался пригладить волосы. Потом провел рукой по подбородку, словно пытаясь стереть щетину, которая в последние несколько дней успешно избегала встречи с бритвой.

Логан выглядел именно так, как должен выглядеть человек, обреченный иметь дело с законом, – хотя не обязательно на той стороне, на которой он в конечном итоге оказался. Он был высок и крепко сложен, однако чаще всего немного сутулился, словно пытаясь скрыть свой рост.

Дверь зажужжала. Логан потянул створку на себя, кивнул в сторону камеры и проследовал дальше, признательный за то, что задержка была недолгой.

Здесь его лицо хорошо знали – и неудивительно. Он посещал это заведение чаще, чем некоторые из врачей.

За следующей дверью поперек коридора стоял стол, похожий на конторскую стойку; плексигласовый щит оберегал сидящую за столом дежурную медсестру. Логан остановился у стола, положил на столешницу видавшую виды папку, которую до этого нес под мышкой, и расписался в журнале посещений.

– Вы сегодня припозднились, – сказала из-за щита медсестра. Она работала здесь относительно недавно. В первый раз Логан увидел ее четыре визита назад, может быть, пять; значит, она на этой должности всего пару месяцев. Медсестра была пухлой и с виду добродушной, и Логан сомневался, что она продержится здесь долго. Быстрый взгляд на газету, лежащую перед ней на столе и открытую на разделе вакансий, подтвердил его подозрения.

И Логан не мог винить эту женщину.

– Кошмарное утро, – отозвался он, потом слегка поморщился, недовольный собственным выбором слов. – Я имею в виду – много дел.

Взгляд его упал на часы, висящие на стене позади стойки. Они были окружены маленькой круглой решеткой, закрепляющей их на месте. Логан знал: это было сделано для того, чтобы никто из здешних обитателей не смог сорвать часы со стены и пристукнуть ими какого-нибудь бедолагу; однако ему нравилось представлять, что часы тоже находятся в заключении, как и все пациенты клиники.

Поставив подпись с широким росчерком, он взял со стойки свою папку.

– Он готов?

Дежурная кивнула.

– Готов. Ну, как обычно. Я не стала бы ожидать многого.

Логан что-то проворчал в ответ, потом сделал шаг прочь от стола.

– Ах да, инспектор…

– Что такое?

Медсестра выдавила обеспокоенную улыбку.

– Прежде чем вы пойдете туда, вас хотел видеть доктор Рамеш.

Логан остановился и обернулся.

– Кто?

– Мистер Логан? – Из-за двери чуть дальше по коридору выглянул бородатый азиат лет сорока пяти и жестом поманил Логана к себе – старшему инспектору такая фамильярность не понравилась. – Прошу вас, пройдемте в мой кабинет; я хотел бы поговорить с вами.