Воин помнил, что в одном неприметном местечке, на расстоянии дневного перехода на юго — запад, припрятан лук со стрелами и кое — какое снаряжение. Как раз на тот случай, если полагаться придётся на собственные ноги. Если Шелн к полудню отыщется, к вечеру, возможно, удастся добраться до тайника.

Ближайшая башня уже показалась из — за деревьев и надежды на то, что обратно они вернутся засветло, таяли с каждым шагом. Шелн прошёл чуть в стороне от тропинки, по которой прошли тысячи ног, и было видно, что шёл он не торопясь.

Нашёл тоже время для прогулок.

Было безлюдно.

Трудно поверить, что ещё вчера утром здесь хозяйничали ильвемоары, — «повелители чудовищ». И войско их, неуязвимое и огромное, готовилось к сражению — Повелителей Башен невозможно застать врасплох. Трудно понять, чем удалось сломить их мощь — нынешняя война с Башнями была уже далеко не первой. Несколько поколений назад удалось собрать армию покрупнее той, что штурмовала вчера это проклятое место — и была та армия разгромлена наголову. Прапрадед владельца Солнечного Листа знал наизусть все страшные подробности Чёрного Года, как окрестили его окрестные жители. Теперь воспоминания о тогдашнем позорном поражении сотрутся, поблекнут, погрузятся в небытие.

А вчера всё завершилось за час — полтора. Словно что — то сломалось в решающий момент — когда воин, бережно спрятав останки Зелёного Глаза, вбежал вместе с остальными внутрь территории, огороженной внешней стеной, всё уже было кончено. Озверевшие воины перебили сдавшихся магов, не успевших укрыться в подземельях, и тут прибыли командующие армией осаждающих… Немалого труда стоило убедить солдат, что главных зачинщиков следует оставить в живых. Воин припомнил одного из генералов — во главе небольшого отряда под бело — зелёным знаменем и, как и он сам, с магическим мечом. Рядом с которым всякая иная магия теряла силу…

Вот и могучая стена, которая, простираясь от башни к башне, образует гигантскую крепость — а точнее сказать, город. Город, который некогда был известным научным центром, где маги древности оттачивали своё мастерство; город, впоследствии превратившийся в рассадник опустошения и болезней.

Крохотная дверца, неразличимая уже с десяти шагов. За дверцей — крутой спуск вниз, за которым — низкий и тесный проход, вырубленный в теле стены. Тридцать шагов — и стена позади. И сразу же кажется, что попал в другой мир. Вместо уродливых, сплетающихся ветвями друг с другом деревьев — сады, фонтаны, мощёные булыжником дороги, достаточно широкие, чтобы могли разминуться шестеро всадников. Идеальная чистота; трудно поверить, что здесь располагались существа, от одного вида которых трава должна была бы увянуть, фонтаны — высохнуть, а земля — стать бесплодной. Всё аккуратно подстрижено, выровнено, ухожено. Просто глазам не веришь.

Вчера, правда, над всем этим великолепием стелился густой едкий дым, и в пылу сражения никто не обращал внимания на то, что находится вокруг. Лёгкий запах гари всё ещё висит в воздухе. И единственное свидетельство вчерашних событий — груды всевозможного добра. Оружие, сломанное и вполне пригодное; всевозможные части доспехов; одежда; всякий хлам, на который не польстился никто из нападавших. Никто, правда, не рвался как следует пограбить здешние сокровищницы: люди достаточно умны, чтобы остерегаться ловушек. Позаришься на красивую безделушку — и хорошо, если проклятие обрушится только на тебя.